- Нет, мне не больно, - улыбнулся Джон Ллойд, разглядывая обращенное к нему личико. - Сейчас - нет.
    Хан всегда хотел, чтобы у него была дочь. Когда Джен Эвергрин сказала ему, что ждет ребёнка, он не мог поверить. Не мог поверить тому, что его жизнь может быть начата заново. Что у него есть надежда на создание хорошей семьи... не такой, как это получилось с Элис Равен. И он очень ждал своего второго ребёнка. Родился Александр, но его Джон тоже любил. Только сожалел, что Джен нельзя больше иметь детей, и у него так и не будет дочки.
  - Ты Изабелль? - он снова провел рукой по блестящим волосам. У его дочери тоже могли бы быть темные волосы.
  - Изабелла, - кивнула девочка. - У тебя такие интересные чёрные глаза... я даже не вижу радужки!
    Эвелин рассмеялась.
  - Здесь рядом были камушки, - вдруг встрепенулась девочка, спрыгивая с колен Чемпиона. - Мы с Несс их вчера видели. Круглые и гладкие. И чёрные, как твои глаза. Я сейчас их найду!
    Джон улыбнулся, провожая взглядом ребёнка. Для детей всё было просто. Хану нравилось, всегда нравилось наблюдать за ними, даже когда он сам был мистером Равеном, человеком без чувств и без жизни. Его не раздражали дети. Возможно, потому, что он мало проводил времени с обоими своими сыновьями, - но Джон всё равно не мог понять глухого раздражения у взрослых при виде ребёнка, лепечущего что-то наивное и, по их мнению, глупое. Это было не так.
  - Джон? - он повернул голову, разглядывая белое лицо женщины. - Я хотела спросить... Что с Константином? Возможно, я невовремя... и лезу не в свое дело... но, Джон, я хочу знать не из праздного любопытства. Я не хочу случайно задеть Константина неосторожным словом. Я видела, что он немного не в себе сегодня. Что-то случилось?
    Хан помолчал, вновь отводя взгляд.
  - Нет, Эва. С ним всё в порядке. Завтра всё будет хорошо.
  - Почему завтра? - женщина вслед за ним проследила глазами за убегающей вдоль берега фигуркой. Изабелль не могла найти места, которое они видела вчера с Агнессой. - Сегодня...
  - Сегодня - день смерти его жены. Вот и всё.
    Эвелин молча смотрела на его лицо, ставшее вдруг жестким, и таким же каменным, каким она привыкла его видеть.
  - Джон, - её рука легла в его ладонь, и мистер Ллойд крепче сжал губы. - Джон, расскажи мне об этом. Я... никогда не знала, что Константин был женат. Это личное, я понимаю, но если буду знать только я... Я бы не хотела, чтобы хоть кто-нибудь из моих домашних случайно сделал больно твоему другу. И... сама не хочу попасть в неловкое положение. Прошу тебя, Джон.
   Хан помолчал. Он верил ей, - он видел, как умела раскрываться эта женщина, позволяя видеть самое дно своей души, не тая ничего от него самого, - и он тоже мог ей доверять. Вот только... Сигвульф...
   Впрочем, Сигвульф никогда не просил его о молчании. Джону казалось, что это подразумевалось само собой. Хотя раньше он не знал, что после смерти Джен кто-нибудь когда-либо станет настолько близким ему, как эта женщина. Возможно, даже ближе...
  - Ты права, Эва. -  Джон Ллойд вновь посмотрел на море. Так было лучше. Мужчине было легче рассказывать, ей - слушать, когда не гипнотизирует взгляд глухих чёрных глаз. - Знание о прошлом поможет всем нам избежать ошибок в настоящем. Ненамеренно можно очень больно задеть человека, и я попытаюсь избежать этого. Просить тебя о сохранении истории в тайне не буду, я уверен в твоем такте больше, чем в своем собственном.
    Джон освободил свою руку, и всмотрелся в темную гладь воды. Видимо, начать было сложнее, чем продолжать.
  - Наши с Сигвульфом пути тесно переплетены, и мне придется, по-видимому, рассказать всё. Мы с Константином Вольфом познакомились в Военной Академии на первом курсе, и почти сразу стали друзьями. В конце четвертого курса я женился на мисс Элис Равен, и через несколько месяцев родился Рэймонд. Ещё до рождения Рэя я согласился на участие в военном проекте по просьбе отца, Энтони Ллойда. До окончания Академии я стал Ханом, и жизнь потеряла для меня все краски. Но я помню, что произошло затем. Мы с Сигвульфом остались напарниками, наши десанты всегда были на заданиях вместе. Не знаю, почему Вольф продолжал проводить время со мной, другом меня назвать в тот период было невозможно. Если хочешь, спроси об этом у него, мне он не признается. Но Сигвульф и я закончили Военную Академию и десять лет провели бок о бок, два офицера, два боевых товарища. Сигвульф, в отличие от меня, не женился за время, пока оставался в военных структурах. Не имею права, говорил он, пока не буду уверен в том, что не буду убит и не оставлю семью без защиты.
    Хан бросил мимолетный взгляд на неё. Эвелин слушала. О прошлом Правителя даже она знала так мало, а о его друге Константине Вольфе - практически ничего. Но мысли о том, что этим двоим выпали одни из тяжелейших судеб, какими мог их наградить Всевышний, начинали оправдываться.
  - Война выматывает людей. Сигвульф первым признался в этом, объявив о своем решении уйти из Армии. Вместе с ним решил уйти и я. Меня не отпускала мысль об отце, о том, что он творит с гладиаторами ради выгоды, и сколько гладиаторов, граждан третьего класса, поставляет для экспериментов Армии. Это было единственным, что не покидало мои мысли в тот период, и я тоже подал в отставку. Полковником в отставке я появился в корпорации Энтони Ллойда, занял его место президента, и резко изменил всё, что творилось в "Неа". Я стал Чемпионом Ханом, и здесь рассказывать больше нечего. Майор в отставке, Константин Вольф, построил свою жизнь совершенно по-другому. Сразу по уходу из Армии Вольф женился на мисс Мирабелле Майерс, единственной женщине, которую любил всю свою жизнь. Они познакомились гораздо раньше, но женился Вольф на Мирабелле только когда обезопасил себя от смерти. У них был замечательный дом на Лимите, это планета на границе с Федерацией. Как я узнал позже, в родословной Константина были федеративники, впрочем, это не имеет отношения к рассказу. У Константина и Мирабеллы родились две дочки, очень красивые, талантливые и абсолютно здоровые девочки, Рея и Рената. Константин пошел работать во внутренние силовые структуры планеты, и я не видел его целых десять лет. Я получал от него сообщения, видел записи его семьи, детей, и видел, как они были счастливы. Даже тогда я это понимал. Семья Вольфов была просто невозможно счастлива; и Константин, и Мирабелла очень любили своих дочерей, и жизнь не пророчила никакого несчастья.
    Джон Ллойд вновь посмотрел вдаль, и в свете упавшего на его лицо луча солнца его лицо показалось показалось очень молодым - точно он возвращался по мере рассказа на тридцать лет назад.
  - Константин к любому делу подходит со всей серьезностью. Он привык работать на совесть, и прилагать к тому максимум усилий. Когда старшей из дочерей исполнилось десять лет, Вольф и его ребята раскололи крупную мафиозную организацию, местную банду, охватывающую планету. Я проверял позже данные по ним, и могу сказать, что они не имели ничего общего с Организацией. Просто шайка сволочей, решивших, что на отдаленной, Богом забытой планетке они могут безнаказанно творить что хотят. В принципе, оно так и было, пока дело в руки не взял Вольф. Их накрыли, многих приговорили к смертной казни, но были и такие, кто отделался заключением или Турниром. Через какое-то время после нашумевшего дела Рея и Рената не вернулись вечером домой, а Мирабелле и Константину была подброшена записка, требующая выкупа. Это были те же сволочи, которых прижал Вольф, и им требовалось улететь с планеты, по крайней мере, так они объяснили в записке. Для этого нужно было очень много денег, сумма, непосильная даже для начальника внутренних служб, не то что для рядового служащего. Но Вольф не хотел рисковать. Он обратился ко мне, и я перевел ему кредиты. В день, когда должен был состояться обмен, эти ублюдки не явились на назначенное место, куда Сигвульф пришел с ребятами, оставив дома Мирабеллу под защитой своих людей. Прождав некоторое время, Вольф, заподозрив неладное, решил вернуться домой.
    Хан замолчал. Изабелла, присев на песок, с радостными возгласами принялась что-то оттуда извлекать. Видимо, песок засыпал те удивительные чёрные камешки, о которых она говорила, но теперь она их нашла.
  - Эти ублюдки не ждали выкупа, это был просто отвод глаз, чтобы внутренние органы не искали их первое время, будучи уверенными в том, что они ждут денег. Они же за это время спокойно смотались с планеты. Рею и Ренату они убили в тот же день, когда похитили. Девочек изуродовали, расчленили на части и подбросили на порог дома Вольфов в тот день, когда Константин пошел на уговоренную встречу. Рею и Ренату первой обнаружила Мирабелла, найдя на заднем дворе мешок с остатками детей. Когда вернулся Константин, он нашел безумную от ужаса жену и раскиданные вокруг неё окровавленные останки дочерей, которых можно было узнать только по браслетам, которые им смастерил когда-то Вольф, а чуть позже - с помощью генэкспертизы, подтвердившую личность девочек. Мирабеллу не удалось спасти. От увиденного её рассудок помутился, и с тех пор она так никогда и не пришла в себя. Ничто не помогало. Мирабелла никого не узнавала, и больше никогда так и не смогла адекватно реагировать на окружающий мир.
    Эвелин закусила губу, не чувствуя, как до боли сжимает собственные руки, сцепленные в замок. Произносимые слова ужасом отражались во всем её существе. Внезапно подумалось о собственных детях - Маркус, Мария и Томджон, трое живых существ, которых она любила больше всего на свете. Что бы было, если... 
  - Как только Сигвульф смог прийти в себя, он сообщил мне, и я немедленно вылетел к нему. Это был период вашего участия в Турнире, Эва. Тогда, когда появилась Клитемнестра Монк, и когда я снова смог чувствовать. Мы нашли их. Всех нашли. И вырезали, вырезали до единого, каждому придумав его собственную смерть, самую страшную, какую можно представить. Я впервые увидел, каким может быть Сигвульф, и никогда раньше я бы не подумал, что он умеет быть жестоким. Ни он, ни я никогда не получали удовольствия от убийства. Но месть перечеркивает всё человеческое.
    Джон Ллойд помолчал, на секунду прикрыв глаза.
  - Сигвульф означает серый волк. Волками в Армии называли тех, у кого нет семьи, и нет никого, ради кого стоило бы беречь
себя. Так называли одиночек, и имя, которым его нарекли однокурсники, оказалось пророческим. Я не мог оставить его одного, и Константин с Мирабеллой переехали на Бетельгейзе. Константин не хотел жить, но и умереть вовремя у него не получилось. Кроме того, он всегда надеялся, что Мирабелла когда-нибудь узнает его, придет в себя, но походы к ней не приносили ничего, кроме новых ран и новой боли. У Мирабеллы случались припадки несдерживаемой ярости и агрессии, и после очередного такого приступа, когда она едва не убила Вольфа во сне, жить с ней стало невозможно. Она жила в специальной палате медблока, и я старался придумать сотни причин, чтобы не дать Сигвульфу навещать её. Это только распаляло раны. Мирабелла прожила ещё девять лет. Со дня её смерти сегодня прошло ровно восемь лет. Поэтому Константин был таким сегодня.
    Мужчина посмотрел на неё, и в черных глазах мелькнуло нечто болезненное - как отражение чужой боли.
  - Это всё. Больше рассказывать нечего. Теперь могу я быть уверен, что никто не заденет неосторожным словом тему, которая была бы нежелательна для моего друга? Никаких воспоминаний о прошлом, вопросов о семье, детях, жене? Меня больше беспокоит мистер Крид, - Изабелла потрясла ручкой, в которой сжимала чёрные камешки, собранные для Чемпиона, и Джона улыбнулся малышке - одними губами. - Непосредственный человек, и может в лоб спросить о чём угодно. Сигвульф давно пережил это, но вспоминать в любом случае... было бы нежелательно. Ты меня понимаешь, Эва.

  - У тебя терпения больше, - вздохнул Адам, следя, как Константин "съедает" его королеву.
  - Опыта, - ровно ответил старший товарищ, взирая на одинокого чёрного короля, окруженного только двумя ладьями. - Впрочем, если так обидно, сыграй с Правителем.
  - И выиграю? - удивился Кёстер.
  - И выиграешь, - пожал плечами Вольф.
    Сигвульф казался сегодня даже более меланхоличным, чем обычно. Фразы Константина не отличались ничем от обычных ленивых замечаний, в его поведении не было ничего настораживающего, и только самый внимательный наблюдатель, достаточно знающий начальника охраны, мог бы заметить разницу.
  - Я пошёл искать! - терпение Виктора уже почти лопнуло. Наблюдать за игрой было интересно, но вечно это длиться не могло.
  - Куда вы торопитесь, Виктор? - Сигвульф протянул руку за своим стаканом с коктейлем. - Хан придёт сам, его дважды звать не нужно. А если он не торопится, но явно только потому, что оттягивает болезненный для себя момент. Наверняка ещё не забыл, как подавился сигаретным дымом на первом курсе. Виктор, лучше не переводите на него такие ценные вещи, отдайте их сразу тому, кто в состоянии их оценить, - кивнул начальник охраны на коробку с сигарами.
  - Нет! - коробка мгновенно оказалась прижата к груди Эль Тигре, точно рыжий опасался, что Вольф польстится на дозу, который Крид рассчитал для Хана. - Это для Чемпиона!
  - Виктор, не тратьте времени, - одними губами улыбнулся Вольф. - Скажите, вам легко отказаться от курения?
  - И не собираюсь!
  - Вот и Хан не собирается к нему привыкать, - пожал плечами невозмутимый телохранитель, убивая своей железной логикой в Криде часть энтузиазма.
  - Ставлю на крёстного! - раздался в гостиной голос Михаэля, и Крид обернулся, приветствуя молодого человека. - Он знает папу лучше, чем он себя. Или я это уже где-то слышал?
  - Это сам мистер Вольф сказал, - хихикнула Ли, держась за руку жениха. Прекрасный день вдвоем заставил карие глаза блестеть почти как звёзды, и девушка даже не пыталась скрыть своего счастья.
  - Где Маркус? - поинтересовался Михаэль у Томджона.
  - Обещал подойти, - пожал плечами альбинос, отвечая на пожатие. - Занят в мастерской.
  - С Астером? - догадалась Ли.
  - Сказал, что да. Что-то в нём улучшает, хотя куда уж лучше.
  - Подарок Оссы, - вздохнула Лиссандра. - Марк над Астером трясется. И мастерит похожую модель.
    Эль Тигре нетерпеливо посмотрел в сторону коридора, ведущего к внутреннему двору. Оттуда должны были прийти Правитель с Главой, и если сейчас, сию же минуту...

- Я всё пропустил? - раздалось с лестницы. Эвелин улыбнулась, оборачиваясь к спускавшемуся со ступеней мужу. - Дьявол, белла, почему меня никто не разбудил?
  - Ты устал, - белокожая подошла к Хосе, целуя его в щеку. Латин незамедлительно воспользовался таким случаем, и мгновенно заключил свою женщину в объятия. - Мы не хотели тебя тревожить.
  - Так, - пересчитав детей по головам, произнес Дримакус, - где Маркус?
  - В мастерской, - откликнулся Томджон. - Как обычно.
  - С ума сошел сын, - покачал головой смуглый мужчина. - Он оттуда и не выходит, что ли?
  - Что ли, - согласился младший.
     Крид в последний раз хлопнул Чемпиона по спине, с довольной ухмылкой наблюдая за реакцией. Нет, он был трижды прав! Правителю просто необходимо устраивать такие моменты, это идёт ему на пользу...
  - Что дальше? - спокойно поинтересовался Сигвульф, рассматривая свою коллекцию сигар. - Будете ещё спорить со мной, мистер Крид? - мужчина на секунду оторвал взгляд от коробки, и по губам его скользнула едва заметная улыбка. - Что у вас ещё есть, Виктор?
     Рыжеволосый гигант рассмеялся, посмотрев на Хана. Мужчина ответил ему сдержанной улыбкой, покачав головой.
  - Даже не думайте. Хватит.
     Ли с Михо рассмеялись, глядя на "жертву экспериментов" Эль Тигре и Сигвульфа. Томджон тоже улыбнулся, переглянувшись с родителями.
  - Армреслинг! - вдруг выдал Виктор Крид, и в чёрных глазах Джона Ллойда мелькнуло что-то вроде обреченности. Кипучая энергия Эль Тигре могла поспорить даже с его собственной харизматичностью.
  - Виктор, - произнес только одно слово Правитель.
  - Хотите отыграться, мистер Крид? Сигары я вам не верну, предупреждаю сразу. Могу разве что поделиться...
  - Сигвульф.
  - Никаких ставок, - распорядился рыжеволосый. В своих силах Виктор не сомневался, но спорить с невозмутимым телохранителем Правителя почему-то больше не хотелось. - Голый интерес!
  - Давай, пап, - подал голос Александр Ллойд. - Хуже, чем при вашем с Виктором рукопожатии, не будет!
  - Точно! - поддержал Дримакус, ухмыльнувшись. Эвелин не видела медвежьего захвата, которым наградил Крид ошарашеного "сюрпризом" Правителя, но белокожей рассказали. - Друг неандерталец, ты решил за один вечер воплотить все свои мечты?
  - Вик, - немного обеспокоенно проговорила Эвелин. Муж был прав, с Крида станется за армреслингом попробовать что-то ещё, и так дальше, пока Чемпион не будет использован рыжеволосым монстром по полной.
  - Хорошо, что вы не бросили мне Вызов двадцать лет назад, - ровно и почти отстраненно произнес Чемпион.
    Просияв, и восприняв данную фразу как призыв к действию, Виктор задумался - всего на секунду - а затем широким жестом смёл содержимое дубового стола на диван.
  - Вик! - уже более грозно одёрнула друга Эвелин.
  - Ша, бэйби! Вопрос жизни и смерти! Мистер Чемпион, вашу руку!
     Присутствующие замерли, наблюдая, как садятся по разные стороны стола двое мужчин, как крепко сцепляют кисти. Притихли даже Агнесса с Изабеллой, - синеглазая итальяночка принесла с берега чёрные камушки, и теперь они чистили их, собираясь подарить камушки интересному черноглазому гостю, понравившемуся обоим девочкам.
     Эвелин улыбнулась, глядя на Джона Ллойда. Он так легко влился в их семью, подумалось ей. Даже легче, чем Михаэль, его младший сын. Не секрет, что Чемпиона Хана обожала едва ли не вся Лига; неудивительно, что Правителем если не восхищались, то уважали так, как не уважали никого из его предшественников; но только сейчас, когда Джон Энтони Ллойд находился так близко, можно было почувствовать его мощную харизму, вдохнуть ауру, которую привносил своим присутствием этот человек. В близком общении Джон Ллойд раскрывал свои новые черты, о которых не знала даже она, за столько лет наблюдения со стороны успевшая, казалось, изучить каждое его движение. Почему так, подумалось ей. Почему ему так легко даётся внимание и даже восхищение окружающих? Эль Тигре, которому понравился Чемпион ещё на экранах, вызвав первую симпатию... Хосе, который, зная, кто владеет сердцем любимой женщины, никогда не относился к нему с неприязнью... Крошка Изабелль, разглядевшая в Хане крупицы добра, не уничтоженные всей его полной крови и кошмара жизнью... Томджон, который, вопреки её ожиданиям, не смог ненавидеть того, кого знал только по рассказам, и признавший Правителя "неординарным"... Она сама...
  -...не обижаться, даже если случайно окажутся сломаны кости, и не пинаться ногами под столом! - завершил свод правил Виктор.
  - Если у вас получится сломать мне кости, Виктор, я выдам вам орден, - пообещал Правитель, крепче сжимая пальцы соперника.
  - Это почему? - слегка удивился Крид.
  - Адамант, - спокойно пояснил Хан, усиливая нажим.
    Присвистнув, Крид с восхищением уставился на руку Чемпиона. Меньше, чем его собственная, теперь, после такого признания, она представляла собой куда бОльшую угрозу.
...Александр не смотрел на армреслинг, продолжавшийся вот уже несколько минут с переменным успехом. Обнимая невесту, сидящую на подлокотнике его кресла, молодой человек с улыбкой водил губами по руке девушки, оплетшей его шею. Нужно было поговорить с отцом. Он хотел, чтобы Лиссандра Мария стала его женой, и чтобы это произошло как можно скорее. Требовалось уладить все вопросы, и немедленно... Теперь, когда эта девушка стала так близка, ждать дальше у него не было сил.
  - Мне надоело! - решительно заявил Дримакус, когда прижатая было к столу ладонь Хана выровнялась, медленно и неумолимо прижимая к столу лапу Крида. - Они тут до утра так сидеть будут, белла?
    Эвелин пожала плечами, в свою очередь наблюдая, как Крид усиливает нажим, краснея от напряжения, и оба соперника, почти соприкасаясь плечами, пытаются побороть друг друга. Столик под их локтями угрожающе скрипнул, напоминая о недопустимости такого обращения с собой.
  - В самом деле, Вик, - попыталась воззвать она. - Джон, заканчивайте.
  - Дядя Вик, у вас масса больше, - негромко подсказал Томджон. - Используйте.
     Пыхтя от напряжения, Эль Тигре резко развернулся всем корпусом, почти прижимая ладонь Чемпиона к столу. По напряженному, ожесточившемуся лицу Хана трудно было сказать, насколько такой ход ему понравился. Сжав руку так, что пальцы Крида оказались едва ли не защемлены в болевом захвате, Хан повторил маневр рыжеволосого, разворачивая корпус и в свою очередь наклоняя руку Эль Тигре к поверхности стола.
  - Скучно, - первым отвернулся от оппонентов Сигвульф. - Сыграешь со мной, парень?
     Альбинос бросил взгляд на двух мужчин, - Хан молчал, Эль Тигре изредка издавал нечто вроде порыкиваний, - и, кивнув, присел напротив Константина.
  - Играй белыми, - развернул доску Вольф. Усмехнулся. - Тебе так больше идёт.

  ...Эвелин накинула шелковый халат, выходя в коридор. Ей опять не спалось. Этот вечер был едва ли не более насыщенным, чем предыдущий. Почти получасовой поединок Вика и Джона так и закончился ничем; впрочем, как заметил Сигвульф, Виктору всего лишь не хватило выдержки. Хан действительно уступал рыжеволосому гиганту в массе, и Эль Тигре требовалось ещё несколько минут, чтобы выиграть, - когда Чемпион окончательно бы устал удерживать руку Крида. Крид чаще прижимал ладонь Чемпиона к столу, - и хотя в последний момент Хан необъяснимым образом выравнивал их сцепленные руки, но победить Крида он не мог. Эль Тигре хотел устроить реванш тотчас, после ужина, но воспротивились все остальные, даже Иза с Агнессой, - наблюдать за их противостоянием в очередной раз никому не улыбалось. Договорившись о поединке один на один на завтрашнее утро, Виктор Крид с кошмарной довольной ухмылкой на лице и чувством исполненного долга отправился домой, прихватив обоих девочек. Изабелла подарила Правителю найденные на берегу камушки, - их было три, - действительно чёрные, как глаза Хана, - и Джон Ллойд улыбнулся, принимая подарок.
     Следуя традиции вечера, шахматный турнир Вольфа и Томджона тоже завершился вничью, - но младшему сыну понравилась игра, так же, как и начальнику охраны. Последний сказал, что давно не встречал такого расчетливого и терпеливого соперника; Томджон нашел, что ему есть, чему поучиться у Константина Вольфа. Оба договорились поиграть ещё; впрочем, как заметила Эвелин, такая возможность могла появиться у них ещё нескоро, завтрашний день, последний день пребывания Правителя на Атриуме, обещал быть насыщенным.
     Эвелин прошла по старой гостиной, выходя в сад, вдыхая прохладный ночной воздух. Ей подумалось, что она может снова увидеть младшего сына, так же, как и она, любящего ночные прогулки.
     Она вгляделась в темноту ночи. Ей показалось, что на песке одичавшего пляжа она видит темное пятно, - и подошла ближе, стараясь увидеть. Это оказалась одежда, и Эвелин подошла ещё ближе, рассматривая темную рубашку и брюки. Это не была одежда Томджона, размер был слишком большим, да и не было у сына такой рубашки с глухим стоячим воротничком. Белокожая больше не знала никого из своей семьи, кто бы любил море настолько, чтобы купаться в нём ночью.
     Она подняла голову, услышав тихий всплеск. В нескольких метрах от берега спиной к ней вынырнул человек. Длинные чёрные волосы прилипли к широкой спине; на буграх точно прорисованных мышц переливались под светом двух ночных спутников Атриума капли влаги. Мужчина провел руками по лицу, обращая его к небу, и замер на несколько секунд, точно впитывая в себя ночной воздух и лунный свет, проходящий сквозь него.
     Эвелин неуверенно улыбнулась, глядя на него. Джон...
     Джон Ллойд вдруг развернулся, точно почувствовав её взгляд, и белокожая пожалела, что не могла видеть выражения его лица. Темнота ночи скрывала от неё и его лицо, и оголенный торс, по которому сбегали, следуя изгибам накачанных мышц, капли солёной морской воды.
  - Эва...
     Показалось, точно ветер пропел ей эти слова, или это произнес мужчина, стоявший в воде и не сводящий с неё взгляда? Эвелин никогда не видела Чемпиона даже без рубашки, не говоря уже о том, чтобы видеть его вот так, - в лунном свете, причудливо отражающемся на его теле и бросающем тёмные, почти чёрные тени на его груди и животе. Джон Ллойд сейчас был похож на одного из тех мифических богов, чья первозданная красота смущала сердца простых смертных.
     Наверное, о чём-то похожем подумал в этот момент Хан, - потому что она услышала его голос, зовущий её по имени, - голос, полный восхищения, тайны и чего-то невыразимого...

- Тогда ты - прекрасный сон, - так же тихо рассмеялся Правитель Ллойд. - Страшно дотронуться и страшно проснуться.
     Он стоял теперь так близко, что она ощущала даже его дыхание, - и ей перестало хватать своего собственного. Ей хотелось вдохнуть глубже и больше, чем могли вместить легкие, - и она первой потянулась к нему. Почти тотчас она ощутила, как он берет её руки в свои, и притягивает к себе, - не касаясь её своим мокрым телом, но и не оставляя между ними и сантиметра расстояния. Границы были стёрты...
     Мокрые губы, и стекавшие по щекам солёные капли влаги, - как слёзы...
     Коснувшиеся её щеки чёрные пряди, слегка вьющиеся после воды...
  - Ты будешь из-за меня вся мокрая, Эва, - улыбнулся мужчина, не отстраняясь от неё. Она чувствовала каждое произнесенное его губами слово. - Я сейчас.
     Он разомкнул руки, выпуская женщину, и подошел к лежавшей на песке одежде. Эвелин смотрела на мускулистую спину, где можно было увидеть каждую мышцу, рассмотреть мельчайшее движение, зарождавшееся в по-звериному сильном, крепком теле. Может быть, ей показалось, но Джон Ллойд выглядел куда лучше, чем когда она увидела его в собственной гостиной. Почему, подумалось ей, почему его щадила судьба и не трогает время? Напряженная жизнь, постоянные стрессы, ни дня отдыха, - Джон Энтони Ллойд должен был устать и состариться уже давно. Она видела изношенных, усталых, покоренных временем людей, отдавших свои жизни ради власти и постоянной борьбы. Не могло быть так, - но так было; лицо и тело Правителя не знали изменений. Какая потеря красивого мужчины, подумалось ей.
  - Я знаю, что неправ, но, глядя на тебя, мне всегда кажется, будто тебе холодно, - небрежно наброшенные брюки и рубашка прилипали к ещё мокрому телу Чемпиона, и она улыбнулась, глядя на вьющиеся после воды чёрные пряди. Было странно видеть Джона... таким. - Иди сюда...
     Эвелин обняла шагнувшего к ней мужчину, прижимаясь к его груди щекой. Рубашка была застегнута слишком поспешно, и она разгладила прилипшую к коже Хана ткань. Джон вдруг крепче прижал её к себе, подхватывая на руки, и она улыбнулась, положив голову ему на плечо.
  - Я всё время хочу согреть тебя, Эва, - она почувствовала, что мужчина улыбается. - Только... как это у меня получится, если я весь мокрый, - рассмеялся он.
  - А я холодная, - тихо засмеялась Эвелин. - Наверное, в этом состоит парадокс... нам с тобой тепло, Джон, даже когда это кажется невозможным...
     Он донес белокожую женщину до раскинувшейся в нескольких метрах от берега рощи, садясь на траву и не спуская её с колен. Чёрные глаза горели таким огнём, чем-то таким невозможным и невыразимым, что она не отводила взгляда, следя лицом мужчины. Его губы дрогнули, точно Джон собирался что-то сказать - а затем он прижал её к себе, впиваясь поцелуем ей в губы, - и на секунду женщине даже стало страшно от сильного желания, с которым он целовал её, прижимая её крепче к себе. Его рука скользнула к её лицу; Джон запустил пальцы ей в волосы, растрепывая белые пряди. Эвелин сама с неменьшим желанием отвечала ему, оплетя руками сильную шею Хана, чувствуя, как скользят по её щекам влажные чёрные пряди. Захотелось вновь коснуться оголенного, покрытого каплями влаги плеча Чемпиона, взглянуть, как чертят дорожки на его груди ручейки морской воды...
     Она коснулась губами его шеи, и услышала прерывистое, судорожное дыхание, едва сдерживаемый стон, рвущийся из груди Джона. Рука Эвелин скользнула за ворот чёрной рубашки, расстегивая её, позволяя ветру откинуть край ткани прочь.
  - Эва... - Джон коснулся губами её лба, и она открыла глаза, ощущая, как улыбается - бессознательно, не в силах скрыть собственное счастье и наслаждение от прикосновений мужчины.
  - Джон, - пораженно выдохнула она, но мужчина не сразу понял, что произошло.
     Эта заминка позволила ей лучше рассмотреть чёрные озера на теле Хана, то, что она вначале приняла за отбрасываемые лунами Атриума тени на его теле. Бурые синяки и едва заметные сейчас подкожные опухоли были тем, что можно было рассмотреть снаружи, - о том, что творилось внутри организма Хана, можно было только догадываться. Если эти опухоли были следствиями болезни внутренних органов, то каких же размеров должны были достигнуть ужасные метаморфозы...
  - Дьявол.
     Он резко поднялся, заставляя встать и её, и запахнул рубашку. Грудь Чемпиона часто поднималась, мужчина пытался привести дыхание в порядок. Странно блестевшие, - видимо, от морского ветра, - глаза избегали встречаться с её собственным взглядом.
  - Я должен был предупредить, - голос Джона Ллойда был ещё хриплым, дыхание прерывистым. - Это было отвратительным зрелищем, Эвелин, извини. Но это не заразно, тебе нечего бояться.
     Хан опустил голову, и влажные чёрные пряди упали на его лицо, скрывая перекатывавшиеся под кожей желваки, плотно сжатые губы и плеснувший чем-то болезненным взгляд.

...- Хорошо.
    Александр Ллойд взглянул на отца. Правитель поправлял перед зеркалом воротник чёрной рубашки.
  - Что значит хорошо?
  - Я тебе не толковый словарь, Александр. Хорошо значит хорошо. Хочешь жениться - женись, я тебе это всегда говорил. Плохо, что сейчас нет времени обсудить всё необходимое.
  - Например?
  - Например где вы будете жить с девочкой. Для начала в галактических масштабах. Твоя Мария привязана к своему дому,к Атриуму, и будет очень скучать без родных, если вы решите жить у тебя.
  - Да.
  - Тебе же лучше жить на Бетельгейзе, твоей родной планете. Там Стальная Лига, там лаборатория, где ты собирался работать по окончании, там твой дом. - Правитель Ллойд отвернулся от зеркала, посмотрев на сидевшего в кресле сына. - Там обычно нахожусь я. Ты можешь не поверить, но мне иногда тоже хочется побыть с вами. Если вы все будете на Атриуме - что делать мне? Довольствоваться видеоконференциями?
     Александр чуть удивленно глянул на отца. Папа никогда не давал понять, что ему не хватает общения. Мама всегда говорила, что они с отцом слишком самодостаточные, чтобы нуждаться в ком-либо. Возможно, она была права, но...
  - Вот видишь, - истолковав молчание сына по-своему, пожал плечами Джон Энтони Ллойд. - Я был прав. Давай договоримся так, сын: меня не будет два или три месяца по земному времяисчислению. За это время ты продумаешь всё, начиная от места жительства и совмещения мест ваших с девочкой учебных заведений, и до организации свадьбы. Когда вернусь, ты мне расскажешь.
  - Да, папа.
  - Договорились. У тебя ум не хуже моего, я уверен, что ты всё продумаешь самостоятельно. Включая и реакцию родителей невесты на ваше столь поспешное желание быть вместе, - Джон Ллойд улыбнулся. - Идём, Александр.

  ...Правитель Ллойд покидал Плеяды. Клитемнестра Монк, её флот и сопровождение самого мистера Ллойда уже ожидали его на орбите Атриума.
     Услышавший об отлете Хана Виктор Крид едва не взвыл от разочарования. Требовать запланированного поединка у Хана было некогда, и даже Эль Тигре смирился с тем, что "утро потрачено зря". Виктор понимал, что срочный отлет Правителя требует времени, и Хану было бы затруднительно сражаться с рыжеволосым именно сейчас, когда требовалось решить последние вопросы.
     Джон Энтони Ллойд присутствовал на завтраке, но, как всегда, не ел практически ничего, довольствуясь чаем. Выглядел Чемпион по-прежнему безукоризненно, но был несколько более сосредоточенным и напряженным, чем накануне. Черты красивого лица были ожесточены; мыслями Правитель был уже в Федерации.
     До обеда оставалось около часа. Томджон взглянул в сторону старшего брата, ненадолго отлучившегося из своей мастерской и направившегося к дому. Маркус казался усталым; юноша работал сутками над проектами "ХоумТека" и своими собственными разработками. Через месяц или два "ХоумТек" организовывала научную конференцию, и конструктор Суарас должен был выставить модели и заказы фирмы.
  - Видели Михо? - поинтересовалась Лиссандра, выглядывая из домика. Сестра хотела переставить вольеры, и хотела помощи любимого для подъема тяжелых клеток.
     Томджон оторвался от созерцания роскошных кустов роз, когда-то присланных Эвелин Джен Ллойд с Бетельгейзе. 
  - Михель у своего отца.
  - Неправда! - вдруг улыбнулась сестра, глядя ему за спину. - Он уже здесь! Они, - тотчас поправила себя девушка, когда вслед за беловолосым юношей с черными глазами вышел высокий мужчина в чёрном.
  - Михо, ты мне поможешь? Нужно переставить несколько клеток, а то ходить в домике стало невозможно, - Ли улыбнулась мистеру Ллойду, посмотревшего на невесту сына. Плотно поджатые губы дрогнули в едва заметной улыбке.
  - Ты забыла, как на Михо реагируют животные? - поинтересовался Томджон. - Может, Астера попросишь?
     Хана заинтересовал дроид, ходивший по дому. Побеседовав с Астерионом, Хан ещё больше убедился в своей правоте. Дроид был одним из лучших моделей, которые доводилось видеть Чемпиону.
  - Я бы хотел познакомиться с его конструктором, - произнес тогда Правитель, и если бы рядом была Асгерд Олссон, то она вряд ли поверила бы своим ушам.
     Находившийся в тот момент рядом с мистером Ллойдом Маркус вспыхнул от удовольствия, и ещё около часа разговаривал с Ханом об Астерионе и своих проектах, чем ещё больше заинтересовал Чемпиона.
  - Тебе нужно работать в "Неа", - задумчиво произнес бывший президент корпорации. - Если когда-нибудь тебя перестанет удовлетворять "ХоумТек", корпорация "Неа" будет очень рада иметь у себя такого конструктора, как ты, Марк. Так же, как и мисс Олссон. А то, что Асгерд учится в Военной Академии, просто удача. В Неа не хватает квалифицированных испытателей новых моделей, и им требуются люди вроде мисс Олссон. Просто запомни это, Марк.
  - Я запомню, - кивнул старший сын Суарасов. Мистер Ллойд вдохновил конструктора, давно не слышавшего похвалы, а перспектива работать в "Неа", тем более вместе с Оссой, была той целью, к которой можно было стремиться. Маркус даже пожалел, что так поздно начал общаться с их гостем. Хан оказался не только Чемпионом или Правителем, он мог, как и Марк, говорить о дроидах на языке конструкторов, - правда, познания Чемпиона касались больше боевых машин, у которых отсутствовали три принципа роботехники. Хан разбирался больше в дроидах, способных причинить вред человеку, но способных к перепрограммированию. Астериону, по мнению Правителя, не хватало именно отсутствия хотя бы одного из принципов в микросхемах.
  - Он мог бы быть отличным защитником, - высказал предположение Хан. - Подумай, Марк.
     Маркус обещал подумать, тем более что разговор с мистером Ллойдом действительно заитересовал. Чемпион Хан был приятным человеком, подумал юноша. Жаль, что я поздно заговорил с ним.
  - Я помогу тебе, Ли, - кивнул Александр Ллойд, подходя к девушке. Мария с улыбкой посмотрела на него. - Думаю, животные потерпят моё присутствие несколько минут, пока я буду переставлять клетки.
  - Там немного, - просияв, девушка потянула его за руку в домик. - Мы скоро!
     Хан проводил сына и девушку глазами. По губам скользнула усмешка, и он посмотрел на оставшегося во внутреннем саду белокожего юношу. Томджон тоже смотрел на него, и некоторое время оба молча изучали друг друга. Джон Ллойд думал о том, как сильно похож младший сын Эвы на неё саму. Младший сын, которого Эвелин назвала в честь любимого мужчины...
     Дни, проведенные в доме Суарасов, были удивительными. Он точно вернулся. Вернулся в то время, когда учился в Военной Академии, когда он пытался первый раз прикурить, когда он любил веселье и споры, когда всё было просто и прекрасно...
     В последнее время Правитель всё чаще ловил себя на мысли, что вспоминает прошлое. Эпизод за эпизодом, от самого детства до смерти матери, до ссоры с отцом и поступления в Военную Академию, эксперимент, Армия... впрочем, нет. Он ещё не вспоминал истории, случавшиеся с ним в Армии, и почему-то радовался этому. Эти воспоминания были легкими, и чаще заставляли улыбаться, нежели наоборот. После эксперимента улыбаться он перестанет... Нет, Джон Ллойд не хотел, чтобы к нему приходили воспоминания. Вся жизнь проносится перед глазами за один предсмертный миг, так он слышал, - но никогда не слышал, чтобы картины из прошлого вставали перед глазами при жизни. Может, предсмертный миг просто затянулся, превращаясь в агонию? Может. Но за последние дни Джон Энтони Ллойд вдруг понял, что не хочет умирать. Хан осознавал, что чувствует то же, что и все его оппоненты перед смертью. Он очень хотел жить. Он хотел жить, хотел смотреть на своих детей, хотел радоваться времени, проведенному в тепле и любви, - он хотел жить.
     Томджон первым отвел взгляд, обращая его в сторону домика. Шум, поднявшийся там, давал понять, что Михаэль приступил к перестановке клеток. Вдруг раздался крик Марии, - и из дверей домика выбежал вырвавшийся из клетки белый зверь, устремившийся к дверям дома. Стоявший на пороге Правитель склонил голову набок, разглядывая летевшего на него волкодлака. Это был детёныш, ещё недостаточно сильный для того, чтобы считаться взрослым, но уже достаточно самостоятельный, чтобы жить отдельно от мамы. Очевидно, во время транспортировки малышу удалось сбежать.
     Ли первой выбежала из домика, расширившимися глазами глядя на злобно рычавшего зверёныша, бежавшего к дому. Томджон напрягся, следя за тем, как белый зверь вдруг резко сбавляет темп, увидев неподвижного человека у себя на пути.
     Хан смотрел на зверя, зверь - на Хана. Неуверенно зарычав, детёныш замер, не добегая до мужчины какого-то метра. Джон Ллойд улыбнулся - одними губами, - и шагнул вперед. Заурчав, детеныш волкодлака пригнулся, собираясь нападать или бежать, - по ситуации.
  - Тихо.
     Джон присел рядом со зверем, и тот выпрямил шею, глядя на уменьшившегося в росте человека. Рука Хана скользнула к загривку маленького волкодлака, так быстро, что даже зверь не успел среагировать раньше. Пальцы мужчины перебирали шерсть под ухом зверя, и тот немного расслабился, понимая, что человек не собирался бить его прямо сейчас.
  - Красивый.
    Зверёныш присел на дорожку, чуть прищурившись от удовольствия. Хан погладил роскошную белую шерсть, переместившись ближе.
  - И маленький. Ещё хочется ласки.
    Джон Ллойд улыбнулся, поднимаясь. Зверёныш посмотрел на него снизу вверх, и сильный хвост дрогнул, вильнув из стороны в сторону.
  - Идем.
    Хан кивнул зверю, точно тот мог его понять, и первым пошел в сторону вольеров. Подумав секунду или две, маленький волкодлак встрепенулся, подбежав к нему.
    Томджон усмехнулся, провожая пару взглядом. Похоже, зверь решил, что нашел своего хозяина. Доведя волкодлака до вольеров, мистер Ллойд кивнул Ли, схватившей зверя за загривок и направившей его в клетку. Покачав головой, Джон Энтони Ллойд неторопливо направился обратно.

месяц спустя

  ...Космическая станция Вий-3т33м давно не встречала таких гостей. Нейтральная полоса, в какой находилась станция, была границей между Объединенной Федерацией и Галактической Лигой, и считалась собственностью Галактики Некриис. Никто - ни персонал станции, ни руководство - не мог бы предсказать, что небольшой пограничной станции выпадет честь стать свидетелем эпохальной встречи Координатора Федерации и Правителя Лиги. Место определяла организатор события, - Клитемнестра Монк, и почему она выбрала именно этот сектор, понять было трудно.
     Джон Энтони Ллойд сидел в личном отсеке, прикрыв глаза. До станции оставалось пару часов, и в сравнении с почти месяцем полета это казалось ничтожно малым временным отрезком. Практически весь полет он провел, мало показываясь персоналу корабля. Сразу после отлёта с Плеяд ему стало плохо, и камнем упавшая на него слабость вызвала у него лишь удивление, - переход оказался резким. Он успел отвыкнуть от таких спадов, - с приездом Монк ему стало легче. Как оказалось, ненадолго. Пошедшая горлом и носом кровь насмерть перепугала Смита, что было небезосновательно: если бы произошло кровоизлияние в мозг, команда медиков могла бы и не успеть. Хан не хотел так умирать. Постепенно исчезало отвращение к самому себе и синему от кровотечений, страшному телу, - но давали о себе знать постоянные боли. Сильнейшие болеутоляющие, которые ему давал Смит, помогали плохо; организм Хана с сумасшедшим метаболизмом перерабатывал химикаты как витамины, дозы пришлось увеличить.
  - Джон, думаю, пора.
     Он кивнул, не открывая глаз. Нужно было встретиться на посадочной площадке с Монк, - иначе он вряд ли будет способен вести переговоры.
  - Как ты?
     Ого. Если Сигвульф задает ему такие вопросы, - значит, дело совсем плохо. Хан усмехнулся.
  - А как я выгляжу?
  - Как больной старик, которого задолбали все и всё.
     Джон Ллойд резко открыл глаза.
  - Сейчас уже получше.
  - Я убью тебя, майор Вольф. Несмотря на все твои заслуги, убью!
  - Правда глаза режет? Вставай, говорю тебе, нашел время спать.   
     Джон Энтони Ллойд глянул на друга. С самого начала дружбы, оба не могли спокойно сосуществовать друг с другом. За некоторые фразы и точки зрения, высказываемые Константином, Хан был готов убить товарища, испытывая к нему едва ли не ненависть. Вольфа же раздражала яркость Джона Ллойда, его желание и умение быть первым всегда и везде; его желание изменить то, что, по мнению Вольфа, было не их ума дело; его наивность, как называл это боевой товарищ. Так было в Военной Академии. Их взгляды на мир не совпадали ни по каким вопросам, и вскоре оба перестали стремиться к тому, чтобы понять друг друга. Они просто сосуществовали, всегда находясь рядом, чтобы помочь друг другу. Вот как сейчас.
  - Собака ты, Сигвульф.
    Он поднялся, пройдя к зеркалу, и взглянул на отразившегося в нем человека.
  - Знаешь, я иногда себя не узнаю, - хмыкнул Хан, рассматривая идеально уложенный хвост, военную форму цвета темной стали, и перевязь через плечо, надеваемую военными в особых случаях.
  - В зеркало надо почаще смотреться, - пожал плечами Вольф, не желая вникать в реплику. Он прекрасно понял Джона, но показывать это не собирался. В моменты, когда болезнь овладевала им, Хан менялся. Менялось даже лицо, привнося нечто непривычное в его облик, менялись глаза. Когда болезнь отступала, Джон вновь становился собой. - Идешь или будешь на себя любоваться?
  - Иду, - бросив последний взгляд в зеркало, проговорил Хан. Разворачиваясь к выходу из отсека, он не заметил, как блестнули глаза Константина Вольфа, провожающего его взглядом.

    Координатор Кареев следил глазами за приближавшейся к ним группой людей. Первой шла Клитемнестра Монк, за ней следовали мастера Ордена. Координатор Монк прибыла в одно время с Правителем Лиги, хотя собиралась прибыть раньше для согласования определенных вопросов. Сейчас решать их было некогда; ему доложили, что Правитель Галактической Лиги Джон Энтони Ллойд уже на подходе к Залу.
  - Доброе утро, - улыбнулась женщина в светлом плаще, протягивая руку навстречу Координатору Федерации. - Рада видеть вас, Координатор.
  - Доброе утро и вам, Координатор, - улыбнулся Кареев, пожимая протянутую руку. Клео осталась верна себе. Рожденная на Земле, она в любой точке Космоса приветствовала бы земляка тем временем суток, какое было на родной планете. Не забыла Клео и назвать его официально, - хотя давно уже оба перешли к достаточно близкому общению. Десятки лет назад...
  - Всё пройдет отлично, - убежденно сказала Клео. - Правитель Ллойд - разумный человек, и так же, как вы, ожидает от этой встречи многого.
  - Я надеюсь, - губы Кареева дрогнули в улыбке.
  - А я знаю. Моя дочь сказала, что видела вашу встречу. Кассандра не ошибалась ещё ни разу, Координатор.
  - Ваша дочь - полезный человек для работы во внутренних структурах, Клео.
  - Ещё бы.
    Монк сделала несколько шагов в сторону, оставляя Координатора одного посредине зала. Охрана и её мастера стояли по периметру Зала, ожидая прибытия третьего участника встречи.
     Огромные двери приемного Зала резко разошлись в стороны, впуская высокого человека в военной форме. Джон Энтони Ллойд, как отметил Координатор Кареев, выглядел даже лучше, чем описывала его Монк. Яркий, харизматичный, сильный. И, как отмечала Клео, уважаемый своим народом.
     Охрана Правителя Лиги остановилась у дверей, занимая удобные для обзора Зала и находящихся в нем секьюрити позиции.
     Черноволосый мужчина остановился напротив седовласого, и секундная пауза длилась, казалось, целую вечность. Обоим хватило одного взгляда для того, чтобы оценить друг друга. Перед Ханом стоял не уступающий ему по властности и харизме человек, так же, как он, в военной форме, так же, как он, смотрящий ему в центр зрачка.
  - Джон Ллойд.
  - Антон Кареев.
     Мужчины протянули друг другу руки.
  - Эпохальная встреча, мистер Ллойд. Ожидаю от неё многого.
  - Уверен, надежды оправдаются, господин Кареев.     
     Мужчины ещё держали друг друга за руки, когда оба почти одновременно поморщились, и так же синхронно вздрогнули. В тишине Зала пронесся отчетливый звук двойного чихания.
     Несколько секунд всё было тихо.
  ...Первым улыбнулся Координатор Кареев; следуя его примеру, улыбнулся Правитель Ллойд, за ними раздался тихий смех Клитемнестры Монк, - и наконец напряженная, сдержанная и звенящая от наэлектризованного мыслями воздуха тишина разрядилась улыбками всех присутствующих в зале.
  - Отличное начало, - усмехнулся Ллойд. - В хрониках так и запишут: чхать они хотели друг на друга?
  - С самой первой встречи, - продолжил, улыбнувшись, Кареев, разжимая свою ладонь.
  - Примета такая, - подала голос Координатор Ордена. - Мистер Ллойд сказал, надежды оправдаются. Вы чихнули. Значит, правда...   

три месяца спустя

  ...Экзаменатор давно перешагнул ту историческую эпоху, которая попалась в билете у Михаэля, продолжая спрашивать факты уже из новой истории. Если дело пойдет так дальше, скоро они остановятся на событиях прошедшего, а затем и нынешнего года, только вступавшего в свою силу - 2341 от Великого переселения. Эллин улыбнулся, слушая ответы товарища - громкие, уверенные, незамедлительные; Александр точно считывал ответы, - запомнить все даты было просто невозможным.
  - Год первого восстания на Рейне?
  - Первый месяц 2007, в 4.33 утра по времяисчислению Рейна.
  - Год победы войск Лиги на Родосе?
  - 2290. Седьмой месяц по времяисчислению Родоса...
  - Дата проведения двадцать третьего съезда колоквиума Этери?
  - Пятнадцатого числа третьего месяца 2290 года, начало съезда в 13.34, задержка случилась из-за болезни одного из участников, по прошествии умершего от мутировавшего в его организме вируса лейкоминора...
     Доррис пошатнулся, делая непонятное движение. Экзаменатору как будто стало плохо - правая его рука дернулась, точно отстраняясь от студента. На губах Александра играла легкая улыбка, - студент осознавал своё превосходство, играясь с Доррисом, точно кот с пойманной мышью. Такой объем знаний не мог осилить ещё никто из всех предыдущих поколений на памяти Дорриса, а легкость, с которой молодой человек отвечал, наводила на странные и неприятные мысли. Александр Ллойд отвечал нечеловечески быстро, почти одновременно с задаваемым вопросом, не дожидаясь того, пока прозвучит последнее слово. В чёрных глазах его было нечто, от чего лоб Дорриса покрылся испариной, руки начали дрожать, а голос охрип - сразу, вдруг, точно опасаясь звучать громче.
  - Первое столкновение со скаарджами в Объединенной Федерации.
  - 1987 от Великого переселения.
     Преподаватели переглянулись, зал замер. История Объединенной Федерации не то что была неизвестна студентам и не изучалась - она была едва ли не запрещена. Откуда...
  - Первая фаза войны.
  - 2002-2020.
  - Вторая...
  - 2020-2150.
  - Года столетней войны со скаарджами.
  - Третья фаза, 2150-2250.
  - Следующая военная кампания Объединенной Федерации...
  - 2382 год.
    Кто-то ахнул, и в зале повисла абсолютная тишина. Вопрос преподавателя и, что главное, ответ студента не были похожи ни на шутку, ни на подставу. Слишком серьезным был поединок экзаменатора и выпускника, и в этот раз Михаэль ответил так же быстро, не задумываясь и не дожидаясь конца вопроса, - точно заранее знал ответ. Но как мог он знать?..
...Доррис медленно сглотнул, опускаясь на свой стул. Мокрая, дрожащая ладонь потянулась за зачетной книжкой студента, непослушные пальцы долго не могли обхватить скользкую от пота ручку. Роспись легла в соответствующей строке, напротив неразборчивого "Отлично".
     Экзаменатор протянул зачетку, не глядя на студента. Михаэль усмехнулся, тряхнув платиновыми волосами, и спрятал документ в нагрудный карман.
  - Мистер Хэрриган, - вдруг вскинул голову Доррис, точно решившись на что-то, - с кем?..
    Михаэль улыбнулся, похлопав себя по карману, в котором лежала зачетка. Оценка уже стояла, и отвечать студент, по-видимому, не собирался.
  - Подумайте, - тоном самого Дорриса ответил Михаэль.

  - Мама! Мамочка! - Ли вбежала в кабинет, бросившись к сидевшей в кресле женщине. Эвелин едва успела поднять голову от бумаг, когда дочь обхватила её за шею и принялась покрывать лицо матери поцелуями. - Михо приезжает! Только что выходил на связь, говорит, сдал последний экзамен, на отлично, как всегда. Очень хочет к нам. Я его пригласила, мам, ты не против?
  - Конечно нет, солнышко моё, - Эвелин поцеловала дочь, с улыбкой глядя на Марию. Девушка заметно похорошела; порой Эвелин казалось, что каким-то мистическим образом Лиссандра Мария становится красивее день ото дня. Ещё вчера она не замечала, что у дочери такая удивительная бархатная кожа, что у неё такая потрясающая фигура, - возможно, было что-то ещё, чего она не замечала?.. - Тем более что отец Михаэля... или Александра... мистер Ллойд выходил на связь. Наш Правитель закончил дела в Федерации и возвращается в Лигу. Флот пересек границы, ждать осталось недолго.
  - Здорово, мам, - искренне сказала дочь. - Мистер Ллойд - хороший человек. Михо говорит, что на свете есть только двое людей, которые имеют над ним власть: он и я. Как думаешь, это правда?
  - Не мне судить, - задумчиво ответила белокожая. Жених дочери, Александр Ллойд, вызывал у неё некоторые сомнения. Нет, она ничего не имела против Михаэля. Но в последнее время почему-то всё чаще вспоминала инцидент в Луисом Альтеро, и почему-то множество мелких на первый взгляд событий: обморок Михо в храме, ссору жениха дочери с Хосе и последующий несчастный случай, реакция любимцев Марии на Александра... Эвелин подумала, что следует поговорить об этом с Джоном, когда он вернется. Непременно. Если у них будет время...
  - А ещё Рик с Оссой прилетают. Эллин, возможно, прилетит с ними, но не факт. Ты же знаешь этого некрииса, у него в голове такое творится, что жуть просто. Но тётя Фрейя и дядя Вик ждут.
     Эвелин улыбнулась. Некриис Эллин прилетал вместе со своей матерью, Сереной Крисс, на Атриум. Фрейя была рада видеть жену своего брата, и обе некрииски нашли настоящее удовольствие в общении друг с другом. Серена рассказала Фрейе новости всех лет после участия Фрейи в Турнире; рассказала о смерти своего мужа, - и о том, что тот очень хотел лучшего образования для своего сына. Эвелин виделась с Сереной только один раз, - вначале не позволяла работа, затем Эллин с матерью улетели обратно на Бетельгейзе.
  - Мам, мы не слишком торопимся со свадьбой? - чуть нахмурилась Ли, присаживаясь на уголок стола. - Папа говорит...
  - Папа? - удивилась Эвелин. - Что он говорит?
  - Говорит, женитесь скорее и оставьте всех в покое со своей любовью!
  - Правильно говорит, - засмеялась белокожая. - Вам тяжело друг без друга, моё солнышко, и если вы оба чувствуете, что готовы к этому...
  - Да, мам...
  - ...что мы все можем вам сказать?
  - Михо говорит, нужно успеть порадовать отца.
  - Мистера Ллойда? Почему он так сказал?
  - Не знаю, мам, - девушка пожала плечами, вставая со стола. - Михо часто говорит странные вещи, но ты знаешь, он всегда прав. Так что я уже не пытаюсь даже переспрашивать - просто воспринимаю как данность. Если говорит надо успеть, значит, и в самом деле спешить надо...
  - Да кто вас торопит, дети? Ли, милая, тебе всего семнадцать!
  - Почти восемнадцать!
  - Неправда.
  - Ладно, мам, я пойду, - ретировалась строптивая дочь. - После сдачи экзаменов я целыми днями в зверинце. Маленький волкодлак скулит часто. Вроде не вижу у него никаких отклонений или болячек, но что-то его тревожит... Пойду посмотрю ещё раз.
  - Иди, солнце.
     Разминувшийся с Ли в дверях Хосе Суарас обошел рабочий стол супруги, присев у кресла жены. Секунду или две молча изучал родное лицо, затем приподнялся и поцеловал её в губы.
  - Я вижу, работать мне не дадут, - шутливо взъерошила каштановые пряди латино Эвелин, когда муж оторвался от неё. - Беспокойная у тебя семейка, Стигматор Дримакус!
  - Это ещё что, белла, - проговорил Хосе, поднимаясь и увлекая жену за собой. - Ты не представляешь, что творилось в доме три месяца назад...
    Эвелин улыбнулась, отвечая на поцелуй мужа. Хосе не выдал свою ревность во время присутствия Правителя в их доме ничем. Ни словом, ни взглядом, - Дримакус это время казался отстраненным и даже замкнутым, но так и не поднял тему присутствия Правителя в их доме. В конце концов, муж сам организовал аферу знакомства отца Михо и Эвелин. Хосе был готов ради счастья своего ребёнка на всё, и Ли, истинная дочь своего отца, платила ему самой горячей любовью, какая может быть между людьми одной крови.      Томджон работал с экспертами в лаборатории над лекарством для мутирующего лейкоминора Хана, сведя до минимума свои репетиции в Дискуме и возложив на отца бумажные дела по владению фармацевтической компании. Маркус работал над специальным проектом "ХоумТека", заказом с Риала, лично для конструктора Суараса, - и тоже не имел и часа свободного времени. Теперь, когда оба сына были так заняты, с Хосе находилась только Ли, - обучаясь на дому и выезжая в институт только для сдачи экзаменов, девушка сопровождала отца везде, от визитов на Стигму до деловых поездок по Атриуму. Дома парочка отец и дочь также были неразлучны, и Эвелин была благодарна Марии за её помощь и любовь.
  - Хосе, - Эвелин чуть отстранилась от мужчины, глядя в живые карие глаза. Хосе, её Хосе, муж и отец её детей. Верный, любящий, тот, кто стал хозяином этого дома и сумел приумножить имеющиеся богатства во сто крат. Хосе, которыйвыживал, выбирался с той стороны ради неё и детей, её несносный латино, преступник Дримакус, мужчина, сумевший отогреть ледяное сердце Белой Дамы... он заслуживал самого лучшего, что было в ней. - Я люблю тебя, Хосе.
  - Я знаю, белла, - по губам смуглого мужчины скользнула улыбка. - Разве когда-то я сомневался в этом? Томджон в лаборатории,  Ли в саду, Маркус уехал в центр "ХоумТек" на встречу с заказчиком... Сама судьба указывает нам на пару часов отдыха вдвоем, белла...
  - Я тебя обожаю, - шепнула она, отвечая на его поцелуй.

...Маркус Хосе Суарас открыл глаза, обведя мутным взором помещение. Это был большой отсек с креслами и пультами управления; в одном из таких кресел сидел он сам, закованный в металлические обода и прикрученный к спинке врезавшейся в плоть стальной проволокой. Закованы были даже ноги; Маркус не мог двинуть ни одним суставом. С трудом приподняв голову, юноша увидел стоявших у стены мужчин в бронежилетах и с тяжелыми лазерными пушками наперевес; такое вооружени юноша видел только в рекламах Турнира. Приглядевшись, Марк понял, что оказался прав, - на плече у каждого мужчины были стертые аббревиатуры команд "Неа".
  - Ли, - один из мужчин заметил наконец очнувшегося пленника. - Глянь, маленький ублюдок проснулся. Ты была права, он просто копия нашего предателя. То же лицо, те же глаза. Тот же затравленный взгляд... - рука мужчины захватила каштановые пряди юноши, дергая голову вверх. Маркус увидел его лицо, - мужчина казался старым, но ещё очень крепким, вот только в глазах... в глазах было что-то ужасное. Нечеловеческое...
  - Полегче, Шарган, - пальцы мужчины разжались, и Марк едва сдержал болезненный стон. - Мальчик ни в чем не виноват. Хотя и права жить он тоже не имеет. Грязный латино и белобрысая шлюха не имели никакого права совокупляться. Но мальчик... мальчик не виноват.
     Маркус посмотрел на кресло, развернутое от него. Сидевшая в нем женщина что-то набирала на пульте управления.
  - Проблем с таможней не возникло? - поинтересовался Шарган, подходя к креслу.
  - Нет, - усмехнулась женщина. - Малыш Рэй был добр к нам. Он снабдил нас не только деньгами, но и уладил всевозможные вопросы, которые могли возникнуть. Кстати, заказ "ХоумТеку" для конструктора Суараса оформлен через его подставных лиц, а не через наших. В случае каких-то проблем решать вопросы с "ХоумТек" будет мистер Равен. Удобно, да, Шарган? Малыш Рэй был очень полезен.
  - Кто вы? - Маркус не узнал собственный голос. - Зачем... зачем я здесь?
     Дышать было тяжело, металлические обода и проволока впивались в кожу, состояние не восстановилось после удушающих объятий со спины, погрузивших его в темноту. Когда заказчики предложили для заключения долговременного контракта перебраться в филиал их фирмы на Атриуме, Маркус согласился. Так бывало не раз; фирмы, дающий заказ "ХоумТеку", регистрировались в базе данных, платили кредиты и могли продолжать общение и обсуждение своего проекта непосредственно с разработчиками. В этот раз Маркус едва успел зайти во флайер вслед за представительным мужчиной средних лет, - а затем кто-то, кого он не заметил на заднем сиденье, накинул ему что-то на шею, сдавливая горло, - а сидящий рядом "директор филиала", мистер Гейберс, брызнул ему чем-то в лицо...
  - Кто мы? - из кресла раздался смех. Впрочем, Марк бы никогда не назвал это смехом. Глухое ворчание, почти кашель, вряд ли указывал на какое-нибудь веселье, испытываемое той, что исторгала его. - Знаешь, когда-то этот же вопрос задал мне твой отец, грязный маленький латино. Он так убедительно сыграл уличную затравленную шавку, которому нужна хоть чья-нибудь протекция, что ему поверил даже Морелло... Никто, никто не распознал в этом щенке шпиона самого Ворона, президента "Неа". Зато потом этот ублюдок, твой папочка, сдал всех нас, сдал так мастерски...
     Женщина резко развернулась вместе с креслом, и Маркус наконец увидел её. Пепельные, не то обесцвеченные, не то седые волосы, уложенные косу, и такие же серые, какие-то мёртвые глаза с остановившимся, пустым взглядом. Смуглая, коричневая кожа, и фигура - худая, точно иссушенная, закованная в пластины брони. Легкая кожаная броня с Турнира...
  - Впрочем, никто уже не в обиде. Благодаря вертлявому продажному латино и его вонючему языку мертвы почти все. Часть из нас побывала на Турнире, и выжившие, такие как я, никогда этого не забудут. Кого-то убил его босс, но это не так важно. Ворон тогда победил, мы признали это. Зато теперь его старший сын по уши в дерьме, и никогда от него не отмоется... а Дримакус, - Маркус почувствовал, как его против воли начинает бить мелкая дрожь, - Дримакус мелкий предатель, кусок дерьма...
     Марк не удержался от вскрика, когда его ударила тяжелая, отнюдь не женская рука. Женщина успела подняться и шагнуть к нему так быстро, что юноша не успел понять, что его ожидает. Впрочем, даже если бы успел, - что он мог сделать? Эти люди... у них какие-то счеты с отцом... с мамой... и все его вопросы бессмысленны, его убьют в любом случае...
  - Маленький... грязный... сучонок... - после каждого выплевываемого слова его ожидал новый удар. Женщина била по лицу, точно пытаясь исказить черты знакомого ей лица, - черты лица Хосе Суараса...
     Маркус поперхнулся воздухом, когда она вдруг шагнула назад и ногой ударила его в грудь. Кованый железом каблук попал в солнечное сплетение, Марк хватал ртом воздух, не чувствуя его. Ещё секунда, мелькнула мысль, и он задохнется. Ещё секунда...
  - Слабенький щенок, - удар кулаком в лицо принес странное облегчение. Дыхание медленно возвращалось к нему. - Теперь понятно, почему тебя было достать легче всех. Ты самый неудачный среди Суарасов, правда? - женщина присела перед ним на корточки, и Маркус слабо застонал, увидев, как срываются с его губ тягучие, красные капли. - Неудачный старший сын... поэтому они завели ещё двоих щенят, да, мальчик?
  - Неправда, - хрипло вытолкнул из себя Маркус. - Ты...
  - Ваш младший - любимец маменьки, белобрысой шлюхи? Главы преступного мира? - спокойно поинтересовалась женщина. - Поэтому, маленький сучёныш, мы и не смогли к нему подобраться. Твоя грязная сестричка - любимица предателя и ублюдка Дримакуса? Стигматора, владельца едва ли не половины желтой планеты Плеяд? Поэтому мы не смогли бы подобраться и к ней. Остался ты, Маркус Хосе Суарас. Неудачное последствие спаривания двух недоносков. Получился недоносок в квадрате, я всё правильно говорю?
  - Замолчи! - хрипло выкрикнул смуглый юноша, тщетно дернувшись в стальных тисках. - Заткнись!
  - У меня большой опыт общения с неудачниками, Марк, можешь довериться мне. Ты знаешь, кто помог мне получить тебя? Мистер Рэймонд Равен, сын самого Хана... Такое же ничто, как и ты, только у него много, много денег, доставшихся в наследство от разлагающейся легенды, так трепетно ожидавшей от сына благодарности и уважения... Старый глупый и уже почти мертвый Хан... Но какие у тебя глаза... - пальцы женщины коснулись его век, но не спешили соскальзывать с них. Она усилила нажатие. - Какие красивые глазки... как у Хосе-ублюдка... как думаешь, Шарган? Послать их в подарок маменьке? На вечную память?
  - А ты сможешь вынуть их целыми, Линда? - поинтересовался стоявший напротив Шаргана мужчина. Кресло с Маркусом теперь окружили десятеро человек; юноша не поднимал головы, не желая видеть их лиц. Было страшно. Было страшно, больно и... обидно?..
  - Шарган сможет, - равнодушно отклинулась Линда Ли, сжимая захваченное веко пальцами. Марк стиснул зубы, чувствуя, как усиливается дрожь. - Шарган у нас виртуоз, правда?
  - Правда, детка, - осклабился тот. - Только... отлет через несколько минут, посыльный ждет за бортом. Пора бы уже...
  - Тебе повезло, мальчик, - женщина отпустила его веко, поднимаясь, и кивнула кому-то из своих. - Два глаза - роскошь, но я не хочу лишать себя удовольствия сделать это неспеша... Гейзер, лезвие. Шарган, подержи мальчика. Да, Шарг, ты прав. Если мы мы решили следовать правилам омерты, то не должны отступать от классических методов.
     Маркус почувствовал, как освобождают его руки от ободов, - из-за впившихся в плоть проволок нарушилось кровообращение, он видел собственные распухшие конечности, но не мог шевелить ими, - и разворачивают кресло, к которому он оставался прикован. Он успел увидеть пульты управления рубки, - они были на космическом корабле, теперь это было совершенно ясно, - и сновавший за звуконепроницаемым стеклом персонал корабля.
     Затем прямо перед собой он увидел металлический стол, вмонтированный в пол, - Шарган прижал его ладонь к поверхности, кивая кому-то за его спиной, - и Маркус успел поднять взгляд, глядя на проходивших за стеклом людей. Они не видели творившееся в рубке, им было всё равно. Как ему хотелось закричать, проснуться, - но происходившее было реальностью, нелепой, несправедливой, жестокой реальностью. Ему хотелось забиться, вырваться, сбежать отсюда, - но это не поможет. Как не помогут и бесполезные мольбы; они не станут слушать. Это несправедливо, мелькнула отрешенная мысль. Я ничего не сделал, я не виноват в том, что было...
  - Будешь кричать - вырву язык, - ровно сообщил Шарган, сжимая его предплечье. - У меня сегодня жутко трещит башка, твоё вытье сделает только хуже.
      Маркус закусил губу, вздрогнув всем телом, когда его пальцев коснулось холодное лезвие большого тесака. Гейзер чуть надавил на кожу, примериваясь. Конструктор Суарас вдохнул, поднимая взгляд на ходивших мимо них людей за стеклом. Секунда...
  ...Он всё-таки не выдержал, когда тесак разрубил кость, и дикая боль поглотила его сознание; дернулся всем телом в тщетной попытке разорвать сдерживающие тело металлические обода и зажим Шаргана, не дающий ему пошевелить рукой. Его трясло, зажмурившиеся в последний момент глаза юноша не мог открыть из-за слёз, хлынувших против воли, - и в то же время он чувствовал, что должен, обязан открыть их и посмотреть на свою руку.
  - Ну ты даешь, Гейзер, - короткий хохот Шаргана раздался точно издалека, голоса окруживших его мужчин он не различал, сейчас существовали только двое - его палачи. Почему-то подумалось, что так будет и дальше. Гейзер и Шарган. - Жадный! Взгляни, Ли! - имя, созвучное с именем сестры, заставило Марка вздрогнуть ещё раз. - Взгляни, что натворил этот хренов палач!
     Маркус смог наконец открыть глаза, не в силах сдержать ни льющиеся слёзы, ни сдавленные полустоны-полувсхлипы, - и увиденное заставило его зажмуриться снова. Два пальца его правой руки, мизинец и безымянный, лежали отдельно от ладони, как два незнакомых, чужих, мертвых предмета. Нет, нет, всё это только снится... вся эта кровь... чёрная, страшная... эти два предмета, два куска мяса...
  - Гейзер! - пожурила палача Линда Ли. - Нам был нужен только один палец! Зачем нам два?
  - Я так подумал, один шлюхе, второй ублюдку, - хмыкнул за его спиной Гейзер. - Не пришивать же второй теперь обратно, Ли?
  - Не надо, - усмехнулась женщина. - Мог бы тогда уж отрубить всю кисть, Гейзер!
     Грянувший за тем хохот заглушил слабый вскрик Марка. Юноше показалось, что слова женщины были руководством к действию. Нет, нет, он не выдержит...
  - Передай посыльному, Шарган, - Линда схватила со стола два пальца, и Маркус проводил их безумным взглядом. Боль, в первый момент ослепительная, теперь точно усиливалась, с каждым вздохом, с каждым сантиметром, на который отдалялись куски его плоти. - Будь уверен, сука прибежит за своим щенком. Мы будем ждать.
     Маркус сжался, отводя глаза, избегая взгляда страшных, безумных, уже нечеловеческих глаз. Хотелось выть, кричать в голос, - но вместо этого он позволял себе только тихие, судорожные стоны сквозь сцепленные зубы. Линда Ли смотрела на смуглое, посеревшее от боли лицо ещё несколько долгих мгновений, затем развернулась к пульту управления.
  - Курс на Риал.

  ...Полученная посылка вмещала в себя пакет и письмо. Крайне лаконичное письмо, только место и время встречи. Она должна была прилететь одна. Встреча состоится на Риале, в городе Кристалл, в районе Этта-2, через четыре дня после получения письма. Никаких торгов. Обмен один на один, жизнь её сына на её собственную жизнь.
    "Передавай привет Дримакусу, Бешенная!"
  ...Эвелин Суарас смотрела на то, что выпало из пакета. Смотрела и не хотела видеть.
   "Стыдно не знать, Бешенная! Мафия бессмертна..."
    ...Когда-то эти пальцы смастерили своего первого дроида...
       "Я жива!"
   ...Киу Тан...

Джанфранко Медичи не задумывался над тем, правильно ли поступал. Да, без всякого сомнения, - да. Итальянец умел различать неожиданные решения, приходящие ему в голову, на безумные и единственно правильные. И мог с полной уверенностью сказать, что должен поступить именно так, а не иначе. Кто может навести порядок в собственном доме лучше, чем хозяин?..
  - Эвелин... Мистер Медичи?
     Возникший на экране черноволосый мужчина с металлически серой кожей и холодными, жесткими чертами лица внимательно рассматривал собеседника. Вызов, поступивший на крейсер Правителя по личному каналу, был принят немедленно, точно Джон Энтони Ллойд находился у передатчика. Вот только идентификационный номер указывал совсем не на того человека, которого он ожидал увидеть.
  - Я воспользовался личным передатчиком Эвангелины из её кабинета. Выйти на вас каким-либо ещё образом было бы затруднительно.
    Правитель Ллойд кивнул, продолжая молча изучать собеседника. Канал для связи на своем крейсере он выдал только Нельсону и Кензингтону, с Эвелин связывался сам, но не защищал обратную связь, давая белокожей возможность в случае необходимости оставить ему сообщение. То, что этим каналом воспользовался кто-то другой, могло говорить только об одном. Что-то случилось.
  - Уличная мафия во главе с Киу Тан выкрала старшего сына Суарасов, Маркуса. Эвангелине прислали посылку и письмо. Она должна одна прилететь за Марком, такими были требования. На Риал, город Кристалл, район Этта-2. Эва вылетела час назад.
     Правитель Ллойд молчал, и в первую секунду Франко подумал, что мужчина его не расслышал. Крейсер двигался с невозможной скоростью, связь могла оказаться не самого лучшего качества.
  - Киу Тан? - наконец переспросил Хан. Глухие чёрные глаза без всякого выражения смотрели прямо перед собой.
  - Да. Старые счеты, мистер Ллойд. Уличная мафия Бетельгейзе...
  - Я помню. Вы уверены, что это она?
  - Нет повода сомневаться.
  - Зато есть у меня. Я помню эту гадину. Я велел избавиться от неё едва ли не год назад. Мне показали её мертвое тело, генэкспертиза подтвердила её личность. Видимо, случилось то, чего я опасался. Я дал своим людям неделю на её поиски, они справились за месяц.
  - И вы полагаете...
  - Да. Узкоглазая обманула моих недоумков, подсунув им смастеренный за это время клон. Теперь понятно, почему они так легко её взяли. Риал, Кристалл, Этта-2?
    Джанфранко кивнул.
  - Всё правильно.
  - Она полетела одна?
  - С Астерионом. Но...
  - Я понял. Кто-нибудь ещё знает?
  - Только вы и я.
     Правитель Ллойд помолчал. Под кожей мужчины заходили желваки, плотно сжавшиеся губы и пронизывающий, хлесткий взгляд могли убить любого, кто осмелился бы сунуться под горячую руку Хану. Франко помнил это выражение на красивом, холодном лице. Помнил всего один раз. Тогда, когда сам Чемпион Хан пришел им на помощь в перевороте на Илларисе. В тот раз Брюстер передал ему...
...Ты не можешь защитить своих женщин...
  - Сообщите мистеру Криду, - вдруг сказал Хан, и Франко слегка удивился. - Пусть вылетает на Риал, мы прибудем туда одновременно, я полагаю. Встретимся в резиденции правителя Равена. Я знаю район Этта-2. Располагай я чуть большим временем, я бы пошел сам, но там слишком большая территория. Нужен напарник, а их всех своих соперников я бы не взял ни одного. Кроме Виктора, который едва не сломал мне запястье. Его люди тоже пригодятся, пусть берет тех, кого посчитает нужным.
  - Сделаю.
  - Что Дримакус?
  - Я собираюсь сказать ему.
  - Скажите, мистер Медичи, только осторожно. Я верну их. Я пойду туда сам. Если Эвелин и Маркус будут живы к моменту, когда я достигну Риала, значит, беспокоиться вам не о чем. Это всё.
    Отключив канал связи, Правитель Ллойд развернулся к экрану спиной, прикрыв глаза. Все дела в Федерации были улажены наилучшим образом; они с Координатором Кареевым поняли друг друга даже лучше, чем ожидала Монк. Кареев нашел общий язык и с Кирой Каррера, что было важно для Ллойда, и условился о визите в Лигу через два года. Джон встретился даже с Яном Зборовским, по настоянию Монк, и блондин был поражен, увидев, что произошло с совершенным организмом, проектом сверхчеловека, которым доктор так восхищался в Лиге. Надо признать, Ян среагировал достаточно быстро. В то время как его команда начала работать над лекарством, доктор наблюдал Хана, и, отменив все препараты, прописанные ему Смитом, назначил ему новые. Зборовский знал, что делал, - уже через две недели ему стало заметно лучше. Так, что, казалось, былая сила вернулась к Чемпиону Хану...
    Всё шло превосходно. Как только они пересекли границу, Джон связался с Эвелин, и, только услышав голос женщины, понял, что всё, что он делал, действительно имело смысл. Его ждали. Он ждал... он ждал, когда сможет обнять женщину, некогда наемницу, ту, которая хотела его убить, - но которую не смог убить он. Её губы, её руки, её волосы... Эвелин не была его женщиной. Но какую красивую иллюзию она создавала для них двоих. Точно они принадлежали друг другу...
    Он ждал... чего-то, что уже не станет явью... надежды напрасны...
    Кулак Хана врезался в боковую панель, и заискрившие провода в проломленной стали привели его в чувство. Нет, не сейчас. Они обречены, они все. Он уже видел, как эта гниль распадается на молекулы, очищая город... как рушатся стены Этты-2, района, отведенного под снос и реконструкцию... он сделает это сам...
    Жди меня, Эвелин. Верь в меня так, как не верил никто. Я приду, и они трижды себя проклянут...
    Последний Вызов Чемпиону Хану был брошен давно. Но он ещё почувствует запах крови. Его ждал последний бой...
  - Клео, - пальцы сами набрали номер крейсера Координатора Ордена, шедшего с его кораблем бок о бок. - Я меняю курс. Мне требуется заглянуть на Риал, к сыну. Нет, ничего особо страшного. Обычные дела...
  - Я не верю вам, Джон, - пожала плечами женщина с единственной седой прядью в темных волосах. На экране она казалась почти серебристой. - Но если у вас есть причины...
  - И очень веские.
  - В таком случае встретимся на Атриуме.
    Джон Ллойд приподнял бровь. Эта женщина, в отличие от своей дочери, не умела читать мысли, но, видимо, это ей и не требовалось.
  - У меня дела на Плеядах, я вам говорила, Джон. Встретимся там.
  - Хорошо. Когда я вернусь, то свяжусь с вами, Клео.
  - Удачи, Джон.
    Отключившись от канала связи, Хан нажал кнопку вызова пилотов.
  - Меняем курс. Курс на Бетельгейзе, без остановки на Плеядах.
  - Понял вас, Правитель Ллойд.
    Развернувшись, Джон Ллойд вышел из личного отсека, не оглядываясь на стоявших у дверей телохранителей. Адам Кёстер пошел за ним первым; следом, так и не успев прикурить сигару из коллекции Крида, двинулся Вольф. Вопросов задавать никто не стал. Хан прошел по коридорам, останавливаясь перед дверью в личный отсек советника Карреры.
  - Ждите здесь.
    Двери поехали в стороны, пропуская его, и захлопнулись уже за его спиной. Оставшиеся в коридоре телохранители Ллойда и Карреры, стоявшие у дверей, переглянулись, но никто из них не сделал лишнего жеста, и тем более не проронил ни слова.
  - Кира, - сидевшая спиной к нему женщина в наушниках среагировала не сразу, и он тронул её за плечо, призывая повернуться.
  - Джон? - Кира стянула наушники с растрепавшихся кудрявых прядей, бросила на него вопросительный, тревожный взгляд.
  - Я поменял курс. Ты летишь на Бетельгейзе. Без меня. Все материалы мы с тобой разобрали вчера вечером. По прибытию обсудишь их с Нельсоном и Кензингтоном. Остальных советников ставить в известность пока что не надо. Нельсон знает, как держать Совет в узде до моего возвращения. Я не задержусь надолго.
  - Но... что-то случилось, Джон?
  - Наверняка. У тебя есть канал связи с Клитемнестрой Монк, если ситуация выйдет из-под контроля, свяжешься с ней.
    Мисс Каррера знала, что Правитель не любит, когда ему задают лишние вопросы, выходящие за рамки дела и действий, с ним связанных. И если Джон не хочет заострять внимания на возникших проблемах, значит, так и надо. Ей предстояло многому у него научиться.
  - Оставляете женщин у руля, Джон? - постаралась усмехнуться советник.
  - Я действительно кажусь таким глупым? - усмехнулся в ответ Хан. - Матриархат - только временное решение, Кира, не обольщайся. Удачи.
  - Удачи вам, Правитель.

...Маркус слабо вздрогнул, когда лязгнул железный замок, и инстинктивно сжался, не отрывая головы от пола.
  - Соскучился, сладкий?
    Шарган ногой отпихнул его к стене, и юноша прерывисто вздохнул, попытавшись перекатиться на бок. Закованные впереди руки и сломанная лодыжка мало способствовали передвижению. Один или два раза ему давали воду, приводя в сознание; еды он не получал. Уже почти неделю... или вечность... сколько он был в таком состоянии, Марк не знал. Ему не завязывали глаза, когда они прилетели на Риал, он видел и бедный район, в котором уже не жили люди, заброшенные заводы и здания, - и главное помещение,
куда повела своих людей Линда Ли. Его заперли в каком-то подвале, он находился в нем уже трое суток. Или так ему казалось...
  - Если завтра утром твоя грязная мамочка не появится, красавчик, - пальцы мужчины сомкнулись на его горле, но Маркус не открыл глаза. Сил не было даже на это. - Киу расчленит тебя, красиво запакует каждый кусочек и отошлет твоему ублюдку-папаше.
    Маркус застонал, когда пальцы Шаргана впились под кожу, и шатнулся назад, больно ударяясь затылком о стену.
  - Как же ты все-таки похож на своего папочку, - Шарган вгляделся в смуглое лицо в разводах синяков, в дрожащие ресницы, прикрывавшие карие глаза. Один из них заплыл; это Гейзер не сдержался. - Такой же...
  - Шарган! - донеслось из коридора. - Ли вызывает тебя. Срочно.
  - Повезло тебе, маленький, - Шарган разжал пальцы, позволяя голове юноши стукнуться о пол. - Не сейчас.
     Двери с лязгом захлопнулись, погружая подвал в кромешную тьму. Мама не должна приезжать, устало подумал Маркус. Пусть убьют лучше его одного... Мама не должна приезжать...

    Правитель Ллойд вышел из флайера, бросая взгляд на огромное поместье перед собой. Именное поместье Равенов, когда-то принадлежавшее отцу его первой жены, Элис, теперь, - его старшему сыну Рэймонду. Когда-то и он сам был здесь хозяином. До тех пор, пока видимость семьи не исчезла окончательно с появлением Эвелин Штрауб и смертью Элис.
  - Добрый день, Правитель Ллойд, - начальник охраны мистера Равена почтительно склонился перед ним. - Вы без предупреждения...
  - Оно мне требуется? - холодно осведомился Джон Энтони Ллойд.
  - Нет... - смутился мужчина. - Нет. Я имел в виду, мистер Равен...
  - Проведи меня к нему.
    За Правителем последовали только двое его телохранителей, с десяток секьюрити остались за воротами. В порт Риала Хан прибыл на легком корабле, рассчитанном максимум на двадцать человек. Таких кораблей на крейсере Правителя было около десяти, они были маневреннее военного крейсера, и куда менее заметны. Хану требовалось как можно меньше шума, связанного с его прибытием на Риал.
  - Мистер Ллойд, - Джон увидел возникшего перед ним дворецкого, как только они вступили в холл. - Хвала небесам, вы здесь...
     Сердце дернулось и застыло. Дворецкий Джек, проведший в семье Равен около тридцати лет, никогда не отличался эмоциональностью. Значит...
  - Мы не знали, что делать, мистер Ллойд, - продолжал дворецкий, ведя его по коридорам в личные покои хозяина дома. Джек знал, что мистер Ллойд, в прошлом мистер Равен, не любил промедления, и готов был броситься вперед по малейшему тревожному признаку. Каких было сейчас более чем достаточно. - Это случилось два дня назад. С тех пор весь Риал в хаосе... я не знал, к кому можно обращаться... можно ли доверять...
    Хан обогнал мужчину, преодолевая лестничный пролет с максимальной скоростью. Он пробежал весь коридор, слыша позади торопливые шаги Джека и Вольфа с Кёстером; у дверей покоев хозяина дома стояли двое телохранителей. Один из них не успел отшатнуться, когда Хан метнулся к двери, распахивая её, - ударившая парня в плечо створка заставила его отлететь в сторону, всем телом врезавшись в противоположную стену.
    Джон Энтони Ллойд не замечал того, что творилось у него за спиной. Он увидел вздрогнувшего человека в белом халате, подобно охранникам у дверей отшатнувшегося в сторону, при виде разъяренного Хана, возникшего в дверях комнаты.
  - М-мистер-р...
     Джон расширившимися глазами смотрел на человека, сидящего в постели. Рэймонд был полностью одет, в любимом им сером деловом костюме, в темной рубашке, даже в ботинках, начищенных до блеска. Когда он ворвался в комнату, его сорокалетний сын сосредоточенно крошил печенье, взятое из вазочки со стола, прямо на простыни. На губах его была отстраненная, глупая улыбка.
  - Рэймонд?
    Он сделал несколько неуверенных шагов вперед. Его сын был жив. Он спешил зря. Всё в порядке...
    Рэй поднял голову, вздрагивая от звука его голоса. Губы сына дрогнули, в чёрных глазах появился нездоровый, лихорадочный блеск.
  - Ты похож на папу, - произнес он, и Джон замер, не доходя до него последнего шага. - Только ты не он. Он не приходит ко мне... и я боюсь его. А тебя не боюсь... - мужчина хихикнул, бросив в него печеньем.
    Страх, панический, животный ужас закрался в сознание Хана. Медленно, очень медленно он опустился на стул у кровати, глядя на веселящегося сына, бросающего в него печеньем. В ушах шумело; в груди было пусто и гулко, в голове - ни одной мысли. Только боль, страшная, такая же, как и страх, поглощающая всё его сознание.
  - Она пришла к нему в тот вечер, - донесся до него далекий, приглушенный голос. Джек сделал знак телохранителям, призывая выйти в коридор и закрыть дверь. В комнату успел скользнуть лишь Вольф, разминувшись с покидающим комнату доктором. - Она часто приходила к мистеру Равену. Она назвалась Линдой Ли, и у неё были какие-то дела с хозяином. Они всегда говорили в кабинете, только он и она, и я мне показалось, что они занимаются какими-то теневыми делами. К мистеру Равену приходили подобные посетители, и я привык. Её последний визит был коротким. Я проходил мимо и услышал обрывок разговора. Она говорила, что какой-то мальчишка у них, ещё жив... сказала, что завтра последний день прихода какой-то белобрысой...
     Рэймонд вдруг спихнул с кровати вазочку с печеньем, и, отвернувшись к стене, принялся водить руками по ручной росписи на ней, что-то быстро и неразборчиво бормоча под нос. Джон не отрывал глаз от сына.
  - Мистер Равен принимал снотворное. Каждый вечер. У него были проблемы со сном, и за один раз он обычно принимал три-четыре таблетки. В тот вечер, когда она ушла, в баночке с таблетками оказались не те препараты. По виду абсолютно такие же, но... это оказались умственные детранквилизаторы... наркотики... мощные вещества... хватает одной таблетки, чтобы сознание человека помутилось...
  - Мама, верни Вольфа, - вдруг попросил у стены Рэймонд Равен. - Он хотел что-то рассказать... почему ты его не впустила? Где папа? Я сделал плохо, мама... должен ему что-то сказать... А это платье тебе идет, да. Можно я лягу спать? Скажи им, пусть уйдут... А ты видела последний Вызов?
  - Выйдите, - глухо проронил Хан, не сводя глаз с сына. На черном пиджаке были крошки от печенья.
     Вольф пропустил Джека, затем шагнул сам, прикрывая за собой дверь. Джон Энтони Ллойд смотрел. Старший сын то и дело вздрагивал всем телом, тряся головой, и сжимал кулаками подушку. В какой-то момент он поднес её ко рту, зажимая уголок зубами, пытаясь оторвать клок ткани.
     В комнате стало совсем тихо, слышно было только невнятное бормотание правителя Риала Рэймонда Равена.

     Александр Ллойд вышел из флайера перед домом Суарасов. Ступив на землю, он уже знал, что что-то не так. Он вдохнул глубже, прикрывая глаза, не обращая внимания на Гектора, подступившего к нему.
  - Я проведу вас, мистер Ллойд, - произнес начальник охраны, глядя в открывшиеся зелёные глаза молодого человека.
    Александр взглянул на стоящих у ворот охранников с лучевыми пушками наперевес, услышал приведенных в боевую готовность дроидов за воротами, - и сузил глаза, делая первый шаг вперед.
    Тем, от кого готовили оборону секьюрити, теперь придется очень постараться. Здесь, в этом доме, находилась Лиссандра Мария Суарас. Здесь теперь был и он.
     Как говорит его отец, Чемпион Хан, самоубийцы, которые захотят крови кого-либо их находящихся внутри, трижды пожалеют - и трижды себя проклянут.

  - Джон?
     Хан разглаживал пластины брони, не обращая внимания на друга. Новая, сделанная по специальному заказу для научного отдела ученого Артура Фримана, она была доставлена ему до отлета в Федерацию. Хан и сам не знал, зачем брал её с собой. В Федерации он её не надевал, - глупо же это смотрелось бы со стороны. По правде, он не собирался надевать её вообще, просто не мог отказаться от военной новинки, изобретения отдела Фримана. Броня была практически непробиваема, имела свойства маскировки, встроенный локатор, и самовосстанавливающийся режим. Любое повреждение биологического вещества, из которого состояла черная броня, ликвидировалось ею же. Замечательная вещь, восхитился он при её доставке. Была бы у меня такая во времена Турнира...
    Он всегда был неравнодушен к оружию и броне. Кто бы мог подумать, что она ему все-таки пригодится?
  - Я иду с тобой, Хан.
    Джон Ллойд взглянул на Сигвульфа.
  - Эти... ублюдки... похитили ребёнка. А Эвелин пошла к ним... за своим сыном... - Вольф оборвал сам себя, опуская голову. - Они взяли ребёнка, Джон.
  - Маркус взрослый юноша, Сигвульф, но ты прав. От них не останется ничего. Так же, как от той гнили на Лимите. Ты можешь мне верить.
    Константин поднял голову, вглядываясь в неестественно спокойное лицо друга. Совсем не такое, каким оно было перед походом на Илларис, когда Хан тоже ушел один, оставив его на корабле. И не такое сосредоточенное, как перед Вызовами. Сегодня Хан был другим.
  - Так будет? - спросил Вольф.
  - Так будет.
  ...Джон провел с Рэймондом несколько часов, не замечая, как течет время, забыв о том, что собирался сделать по прибытию. Что было за закрытыми дверьми, Вольф не знал. Но мог догадаться. Джон как-то сказал ему, что из них двоих у него, Джона, судьба куда легче. Вольф знал, что имел в виду друг. Потерять двух детей и видеть любимую женщину безумным, бесполезным растением, видеть любимое тело, которое оставил дух. Теперь оказалось, что Джон поторопился с выводами.
    Когда Правитель Ллойд вышел из покоев сына, Вольф видел, каким было его лицо. Боль и ненависть в покрасневших, воспаленных глазах, крепко сжатые губы, прокушенные до крови. Вольф видел - и отвел глаза.
    Он видел Смерть.
  - Константин, ты будешь с Рэймондом. Сделаешь это ради меня?
  - Сделаю, Джон.

- План простой. - Голос Хана был сухим, режущим слух. Виктор приподнял бровь, следя за мужчиной. - Сейчас я собираюсь, и мы идём.
  - Так просто ломимся в этот район? - не поверил Эль Тигре.
     Джон Ллойд кивнул в сторону компьютера, Крид подошел ближе. На мониторе во всю стену светился план городского района.
  - Приготовлен под снос, - безразлично сказал Чемпион, находясь за спиной Виктора. - Видите, слева старые заводы, справа - склады и несколько жилых блоков. Север и юг закрыты и отгорожены от внешнего города. Идеальное место для тараканов вроде Киу. Они здесь, - палец Хана коснулся точки на мониторе.
  - Кто? - удивился Крид.
  - Эвелин и Маркус. Здесь же так называемый штаб, центр их логова. Это под землей, пятый уровень. Вход со стороны склада, полагаю...
  - Почему?
  - Мне так кажется.
     Крид скосил янтарные глаза в сторону Правителя.
  - Нужно, чтобы ваши люди начали зачистку отсюда, - снова заговорил мужчина, касаясь рукой монитора. - И двигались сюда... ко мне...
  - Постой, - что-то Криду не нравилось в лице Хана, но что, понять рыжеволосый не мог. - А ты, выходит, идёшь один?
  - Я предупредил внутренние структуры Кристалла. Район оцепят, не выйдет никто. Но внутрь из представителей правительственных структур иду один я.
  - Ну знаешь! - янтарные глаза сузились. - Я подозревал, что ты одиночка, но чтобы так...
  - Бросьте, Виктор, - Джон Ллойд наконец отвернулся от экрана. - Я не хочу зря губить ребят. Это не их головная боль. Внутренние силы планеты ещё пригодятся ей самой, зачем ради сомнительной выгоды губить людей, которых ждут этим вечером дома? Что нам пользы от тех сотен, которые я могу собрать? Если будет слишком шумно, Киу перережет горла мальчику и Эве. Свою команду, десять человек, которых обычно зовут телохранителями, я не беру по той же причине. Они мне пригодятся живыми. Адам и Константин нужны здесь. Если вы лично ручаетесь за каждого из своих ребят, я умываю руки. Достаточно, чтобы они были хотя бы вполовину так же сильны, как вы, Виктор, и мы можем прохлаждаться в стороне. Чего, конечно же, никогда не будет.
  - Ты прав, - вынужденно признал рыжеволосый гигант. - Но я пойду с тобой.
  - Вот до этого места - да, - рука Хана вновь коснулась карты. - Затем придется разделиться. Вот здесь вы можете встретиться со своими людьми, если они закончат зачистку этого сектора. Дадите мне знать, всё ли чисто, или мне со своей стороны ожидать подкрепления засевшим в штабе.
  - Ты пойдешь прямо в штаб? 
  - Да. Если Киу получит сигнал от тех, кого будут резать ваши парни, она подумает, что у неё ещё есть время. Я постараюсь пройти незамеченным. Люди меня не увидят, за это ручаюсь, но если у неё есть дроиды последних моделей... что вполне вероятно, учитывая, сколько денег ей отвалил... - Хан резко замолчал, оборвав сам себя.
  - Кто отвалил? - подозрительно сощурился Крид.
  - Один... псих... - губы Хана внезапно дрогнули, он отвернулся. - Ждите, Виктор, я буду готов через несколько минут.

  ...Эвелин смотрела на приближавшуюся к ней группу людей. Все шестеро были одеты в бронежилеты с арен Турнира, вооружение оказалось соответствующим. Наверняка со всех зданий за ними следили снайперы и машины, - она не стала даже проверять. Район был чище, чем тот, который был домом Дримакусу на Бетельгейзе, но ещё более заброшенный, полуразрушенный, и его территория была куда больше той, которую выделяли под Арены. Эвелин успела заметить два или три завода, и здания складов, из одного из которых вышла встречавшая её группа, прежде чем услышала резкий, режущий слух голос:
  - Одна?
  - Как видишь, - белокожая усмехнулась, не разжимая губ.
  - Одна, - подтвердил стоявший рядом с задавашим вопрос мужчиной парень, приложив руку к наушнику. - От самого космопорта шла сама, без хвоста.
  - Отлично, - мужчина оскалился, обнажая серые, с металлическим отблеском зубы. - Обыскать.
     Эвелин подняла руки, позволяя двум обыскивавшим мужчинам облапать её, не обращая внимания на похотливые ухмылочки и взгляды.
  - Только кинжал, - один из них вынул оружие из ножен, перекидывая его главному.
  - Тупая сучка. - Мужчина перебросил кинжал парню с наушником. Эве почему-то показалось, что парень боится своего главаря. Поймав оружие, он отступил на два шага, бросив на мужчину затравленный взгляд. - Пошла!
    Эвелин молча направилась в том направлении, которое указал ей мужчина. Астерион должен был находиться поблизости; дроид пошел своим путем, пообещав достигнуть пункта назначения одновременно с ней.
  - Да, детка, - мужчина впереди всей процессии включил передатчик. - Всё, как ты и предполагала. Жди.
    Эва лишь крепче стиснула зубы, когда они миновали вход склада, прошли мимо парней с ракетницами, миновали автоматику. Мужчина шел, не останавливаясь, мимо помещений склада. Эвелин смотрела. Отлично вооруженные и защищенные, с новейшей техникой, - эти ребята могли бы и не прятаться на задворках приготовленного под снос района. Видимо, то, что они не вышли за его пределы, было только вопросом времени. Возможно, они только недавно получили всё это оружие...
  - Сюда, - её пихнули в спину, заставляя шагнуть в центр круга подъемника. Мужчина с парнем уже стояли там. Остальные остались за пределами подъемника.
    Пол дрогнул под ней; они начали опускаться вниз. Ей не завязывали глаза; и она прекрасно их понимала. Зачем, если выпускать её не собирались в любом случае?
    Идти пришлось долго. Эвелин устала запоминать переходы, подъемники, коридоры, в которых сновали боевые дроиды самых последних моделей, ходили вооруженные до зубов преступники улиц, гниль, от которой пытались и не могли избавиться ни правительство, ни Организация. Впрочем, раньше ни у тех, ни у других не было повода. Эвелин только надеялась, что Правитель Ллойд поможет Змею организовать уничтожение последних крох уличной мафии. Джон...
    Наконец они остановились перед железными, покрытыми ржавчиной дверьми. Помещения, по которым они проходили, точно бросали вызов новенькому вооружению и технике, которыми они были наполнены. Эвелин усмехнулась про себя.
  - Пропускай, - махнул рукой мужчина стоявшим у дверей.
    Парни синхронно кивнули; один из них дернул тяжелый рычаг, двери поползли в стороны. Мужчина обернулся к Эвелин, и по губам его скользнула усмешка. Сделав приглашающий жест, он шагнул назад, пропуская женщину.
    Эвелин ступила внутрь. Собравшиеся в зале завода люди, видимо, ожидали её прихода, - как только двери открылись, головы присутствующих повернулись в её сторону. В центре зала стояла женщина, в момент открытия дверей поправляющая пепельные волосы, глядя в начищенный до блеска металлический наруч. 
  - Я полагаю, ты пришла за своим щенком, Бешенная? - не отрывая темно-серых глаз от своего отражения в куске стали, произнесла она.
    Эвелин дрогнула, кисти сами сжались в кулаки. Она могла изменить свою внешность, измениться до неузнаваемости, - но голос остался тем же. Перед ней стояла Киу Тан.
  - Язык проглотила, Бешенная? - Киу опустила наруч, наконец взглянув на неё. - Или настолько рада видеть меня, что растеряла все слова? По правде, мне тебя тоже не хватало. Равно как и ублюдка-Дримакуса. Часто о вас думала. Кто бы мог подумать, верно, Бешенная? Когда-то мы были равны, когда-то волею всего одного человека - президента Ллойда - мы оказались на Турнире. Мистер Ллойд тоже получил от меня подарок... Но как я скучаю по тем временам... как часто вспоминаю их... а ты, белобрысая сука? Вспоминаешь ли о Морелло, Майроне, Мэдисоне, Мецгере, Паули? Нет? Я почему-то так и думала. Подойди, не бойся. Шарган! - вдруг окликнула она мужчину за её спиной. - Помоги ей!
    Резкий тычок в спину последовал, когда не отзвучал ещё звук голоса женщины. Эвелин едва удержалась на ногах, оказавшись ближе к Киу. Ярость затмевала её взор, она хотела наброситься на бывшую азиатку здесь и сейчас, но вокруг было слишком много людей Тан. Ещё немного... так близко...
  - Где мой сын? - голос Эвелин был ровным, негромким, но фразу услышали все.
  - Вы хорошо устроились с Дримакусом, - не отвечая, Киу шагнула к ней, и Эвелин увидела испытала на себе нечеловеческий, страшный взгляд лишившегося разума человеческого существа. Женщина улыбнулась. - Грязный предатель теперь сказочно богат... хорошо устроился, вовремя оторвал себе бабу вроде тебя... а ты, Глава преступного мира, могла бы ты подумать, что при всём твоем могуществе ты ещё слабее, чем была на Турнире? Во сто крат слабее... Это оказалось легко проверить, Бешенная! Стоило взять одного из трех твоих недоносков!
    Киу улыбнулась, рассматривая лицо белокожей. Эвелин смотрела ей в глаза. Убийца против убийцы. Женщина против женщины. Киу Тан ждала именно её.
  - Ты хотела знать, где твой сын, Бешенная? - рахохоталась женщина с пепельными волосами, отходя от неё и делая кому-то знак. - Как, ты не узнала его? Маркус такой хороший мальчик, Бешенная! Он себя вёл просто замечательно, да, Марки? Такой славный, Гейзер от него был просто без ума! На его месте мне было бы обидно, что меня не узнала собственная мамаша!
    Эвелин почувствовала, как в жилах стынет разбушевавшаяся было кровь, как замирает сердце, и как весь ужас, безмолвный крик раздается в голове всего за время между двумя ударами её сердца.
    То, что она вначале приняла за кучу тряпья и железа, покрытого ржавчиной, спрятанного за спиной широкого мужчины с непропорционально узким лицом, шевельнулось, вздергиваемое рукой Гейзера. Маркус был без сознания; или, возможно, ему не хватало сил открыть глаза. Некогда каштановые, блестящие пряди слиплись от крови, сосульками падая на опухшее от побоев, синее лицо с заплывшим глазом. Одежда, рабочие штаны и рубашка, когда-то светлосерые, были темно-бордовыми, чёрными от крови и грязи. Рубашка была порвана, целыми остались только рукава. Левая штанина отсутствовала до колена, и Эвелин увидела неестественно согнутую лодыжку сына. Руки, нежные, чуткие руки её мальчика были связаны впереди.
    На правой не было двух пальцев.
  - Поздоровайся с мамочкой! - мужчина одной рукой швырнул юношу вперед.
    Маркус без звука свалился под ноги Киу, и только когда женщина тронула его каблуком, он слабо шевельнулся, переворачиваясь на бок. Здоровый глаз приоткрылся; Маркус обвел мутным взглядом помещение, точно пытаясь понять, где находится.
  - Мама... - хриплым и очень слабым голосом произнес он, когда увидел белокожую женщину напротив. - Это ты?.. Уходи, мама...   
  - Можешь поприветствовать своего щенка, белобрысая сука, - Киу сделала приглашающий жест. - И лучше поскорее. Скоро придет посыльный, Бешенная. Я своё слово держу. Ты пришла - мальчик нам больше не нужен. Я отправлю его домой, к его грязному папаше, отправлю каждый кусочек... заказной почтой. Обещаю, что посылка будет максимально компактной...

Виктор Крид бросил взгляд на стоявшего рядом мужчину. Хан был настоящим воином, истинным борцом по сути и по духу, и только сейчас, стоя с ним бок о бок, Эль Тигре понял это совершенно ясно. Необычная облегающая чёрная броня, защищавшая всё тело, от шеи до пят, оставляла открытым лишь лицо Чемпиона. Поверх брони Хан одел длинный темный плащ, показавшийся лично Виктору неудобным в бою, но учить Чемпиона рыжий наемник не решился, равно как и высказываться по поводу стиля ведения им боя. Техника Хана стояла вне критики.
     Длинные смоляные волосы были убраны в хвост, а в черных глазах не было ничего. Ни блеска, присущего всем живым существам, ни выражения. Жесткие складки у крепко сжатых губ и колючий, пробирающий взгляд придавали его лицу холодное и жесткое выражение, - что, впрочем, только придавало Хану некую особую, почти хищную ауру. Открытое, волевое лицо было направлено в сторону грядущей битвы, красивые черты были ожесточены и напряжены. Свой последний Вызов Чемпион Хан принял давно, - но жизнь не давала уйти этому человеку на покой так, как это делали другие до него.
  - Ваши ребята уже на месте?
  - Ждут сигнала.
  - Дайте им его.
     Эль Тигре нажал на кнопку, не активируя микрофон связи со своими бойцами. Ребята пошли по восточной части района, зачищая бывшие жилые кварталы и склады. Приказ был дан действовать тихо и без шума, по возможности незаметно снимая людей с их постов. Схватки с боевыми дроидами следовало избегать до последнего; машины не могли связаться с засевшими под землей главарями банды, но шум битвы мог привлечь внимание соседних постов преступников, и Киу могла быть оповещена. Эль Тигре и Хан пошли западной частью района, через сеть заброшенных цехов заводов, - на выходе, у входа в подземную часть района, Эль Тигре должен был встретить своих людей, и убедиться в том, что работа выполнена на совесть. Хан тем временем, не теряя драгоценных минут, спустился бы вниз, в одиночку пробираясь к пленникам, будучи уверенным в прикрытом тыле.
  - За дверью, слева, на лестнице.
     Крид кивнул, перемещаясь в противоположную сторону. Преступники ещё не поднимали тревоги; операция шла по плану. Если банда и заметила кольцо внутренних структур, оцепивших район, то явно не успела просечь, что группа уничтожения находится уже на территории Этты-2.
     Хан остановился напротив, не касаясь стены. Полупрозрачный щиток на глазах носил не только защитную функцию. Встроенный излучатель с инфракрасным и рентгеновским режимами, оптическим прицелом и искусственным затемнением давали обладателю дополнительные и очень полезные возможности. Виктору понравилась новая броня Чемпиона, и Хан несколько равнодушно согласился с ним.
     У пояса Хана были лазерный диски, обоймы и несколько плазменных гранат, - всё полускрытое полами плаща. Руки Ллойда казались свободными, но Крид ни секунды не сомневался, что в случае необходимости в ладони Чемпиона само скользнёт оружие.
     Дверь внезапно открылась, в проеме показались сразу двое парней с пулеметами в руках. Оба не успели не издать ни звука, когда их дернули в разные стороны. Двойной хруст ломаемых шейных позвонков, - те не успели даже нажать на курки, не последовало даже вскрика. Хан и Крид почти одновременно отбросили обмякшие тела в стороны.
  - В дальнем конце зала, - ровно произнес Ллойд. - Ещё четверо.
    Эль Тигре кивнул, занимая удобную позицию. Куда удобнее было бы ворваться внутрь и жать на курки пулеметов, позаимствованных у трупов, - но операция подразумевала тихого продвижения вперед, не нервируя психопатку, бывшую главарем этой банды. Эвелин и Маркус нужны были им живыми.
    Хан внезапно метнулся вперед, так быстро, что Виктор не успел заметить, когда Чемпион оказался на середине зала. Эль Тигре оказался прав: в ладони Джона Ллойда скользнули из рукавов плаща гладкие стволы блестящих чёрных пистолетов, - оружия мастеров ган-ката. Находившиеся на том конце зала люди не успели поднять тревогу: Хану потребовалось всего четыре выстрела, последовавших с такой быстротой, что Крид в который раз с неудовольствием отметил, что скорость даже такого Хана, куда более старого, чем того, которого рыжий капитан хотел победить когда-то, неподвластна ему. Впрочем, Эль Тигре тоже старел, и не признать этого было нельзя.
  - Хан, мы команда или как? - даже возмутился Виктор. - Учти, это не Турнир, у тебя есть напарник!
  - Учёл. Есть напарник, - эхом откликнулся Хан. - Виктор, давайте действовать по принципу: кто первым увидел способ устранения цели, тот и пошел вперед. Второй либо следит за ним и за целью, прикрывая тылы, либо сам вступает в бой, помогая ему. Всё?
  - Хан, старина, - Крид шагнул ближе, внимательно рассматривая мужчину перед собой. Янтарные глаза блестнули, зрачок сузился. - Я всё понял. Но ты поосторожнее, ладно? Не бросайся в бой как молодой буйвол, сломя голову. Ты помни, нам обоим надо живыми остаться.
    Джон Ллойд ответил на взгляд напарника, не отвечая. Да, ему надо протянуть ещё несколько часов, спасти женщину с белой кожей, и её сына, похожего на бывшего агента Ворона Дримакуса. Затем - ещё несколько недель, привести дела Галактической Лиги в порядок. А потом...
  - Хорошо, - Чемпион хлопнул Эль Тигре по плечу, выдавил из себя полуулыбку-полуоскал. - Идем, Виктор.
     Рыжеволосый хмыкнул, хлопая напарника в ответ. Впервые Хан обратился к нему на "ты".
  - Кэп, похоже, мы нашумели. Сцепились две боевые машины, одна нами уничтожена, вторая захвачена. А именно захвачен боевой дроид марки Астерион. Недалеко мы нашли тело Маркуса Суараса. - Крид нахмурился, слушая голос в наушниках. - Похоже, они продвигались к выходу. Дроид сопротивления не оказывает.
  - Выводите их наружу, ребята, - скомандовал Крид. - К наружным постам. Мальчика с дроидом доставьте в резиденцию правителя Равена, охрана там уже предупреждена.
  - Так точно.
  - Ну, Хан, одно дело сделано, - Виктор обернулся к тому месту, где несколькими секундами ранее стоял Правитель. - Теперь... Дьявол!
     Рыкнув, Эль Тигре с максимальным ускорением бросился вслед за исчезнувшим Чемпионом.