Христиан вел партнершу уверенно, с какой то старомодной грацией и шармом, присущим старой школе танца. Гладиатор, вынужденный слишком часто наведываться в лазарет на неприятные для него процедуры, сейчас словно оттаял, поддавшись кипучей энергии молодости. Эвелин улыбалась, и по лицу старого ветерана бродила теплая, отеческая улыбка. Сердце – вот удача! – не беспокоило, размеренно гоня зажегшуюся всеобщим весельем кровь.
-Вы прекрасно танцуете, Христиан,- похвалила девушка, сжимая пальчиками плечо гладиатора.
-Когда-то я тоже был молодым, милочка,  - усмехнулся мужчина, проводя Эвелин между нескольких пар. Крупный, наголо обритый мужчина в паре с азиатской девушкой, едва не прижали их к другим танцорам, к тому же топал здоровяк как попало, на удивление удачно попадая в такт музыке. – Ваш кавалер, – Христиан кивнул в сторону латино. Эвелин удивленно улыбнулась, и вновь оказалась увлечена в водоворот кружащихся пар, - темпераментный парень, - старик-кремень улыбнулся, глядя на Хосе, что стал мрачнее тучи, -  волнуется...
Песня завершилась, и галантный ветеран, положив кисть беловолосой на локоть, и накрыв загрубелой ладонью, повел девушку к краю танцпола, дабы вручить страждущему кавалеру.
Хосе бросил взгляд на площадку, отыскивая фигуру Киу Тан и громилы покойного Морелло, но в толпе оживленно переговаривающихся людей, перемещающихся с края на край, оба кровных врага затерялись. Может и к лучшему – Хосе не хотел понапрасну беспокоить Эвелин, превосходно зная, как та отреагирует на весть о появлении врагов. Праздник будет безнадежно испорчен, а смуглому красавцу латино хотелось провести как можно больше минут вместе с девушкой. Пусть даже она не понимала его родного языка.
Улыбка Хосе стала еще ярче, при виде приближающихся к нему Христиана и Эвелин. Диджей что то подкрутил на своем пульте, и по полу потянулись клубы белого дыма, закрывая ноги гладиаторов до колен. Возгласы удивления и смех зазвучал в зале – кто-то просил поставить медленный танец, кому то наоборот требовалось «чего-то погорячее!». Рука Хосе уже протянулась, наяву ощущая как сплетаются смуглые, сильные пальцы латино и тонкие, прохладные Эвы...
-Хосе! – Громовой окрик Крида невозможно было бы спутать и в реве сходящей лавины. Разрумянившаяся, счастливая Крисс обнимала мужчину за талию, поддерживаемая сильной рукой избранника.  – Не возражаешь, если я похищу твою даму? – Виктор показал в ослепительной улыбке все зубы, вплоть до больших коренных, и поцеловав Фрейю, вложил хрупкую ручку некрииски в ладонь Хосе. – Береги как зеницу ока! Эва! Детка! Иди ко мне!
-Не танцуешь? – Усмехнулся Хосе, по хозяйски срывая поцелуй некрииски и перекрикивая завывания. диджея,  заявляющего во всю мощь легких:  «…А вот сейчас вам будет жарко!».
-Не латинские танцы! – Крисс шутливо ткнула Хосе в грудь, пригрозила пальчиком. – Смотри, Крид не обрадуется!
-А я? – Возмутился латино. – Я тоже не обрадуюсь! Неужели наш гризли собрался танцевать с моей беллой? Фрейя, я этого не вынесу! – Прибавил парень, обнимая некрииску за плечи. – Как ты его отпускаешь?
-С Эвой? – Крисс подхватила с подноса официанта бокал шампанского. – Она моя подруга! Давай, Вик!
-Сбросить бы годков тридцать, - улыбнулся Христиан, останавливаясь подле них, и переводя дух. – Вам можно завидовать, юноша. – Мужчина пожал Хосе руку, не замечая странного выражения, проскользнувшего в глазах латино. – Капитану идет смокинг, -  старик-кремень кивнул в сторону здоровенного силуэта Крида, - мои поздравления, дорогая.
На фоне черной фигуры с пламенеющей гривой, Эвелин выглядела совсем хрупкой и маленькой. Виктор вывел девушку на середину зала, нетерпеливо подавая распорядителю нот знак. Публика жаждала развлечения и танцев…
-Para bailar La Bamba!

Музыкальное сопровождение сцены танца с Кридом.
Моя страничка

Рев десятков голосов взлетел над танцевальной площадкой. Зажигательная мелодия захватила зал. Под ритм музыки, не обладающие навыком танцев, устроившись по краям площадки, хлопали в ладоши и подпевали. Крид танцевал с упоением, вкладывая бешеную энергию. Шевелюра так и полыхала в свете прожектора, Эвелин кружила вокруг здоровяка точно спутник планеты-гиганта, смеясь и задыхаясь. Зал ревел. Неприятный укол в сердце Хосе ощутил, глядя как капитан подхватывает девушку за талию, вскидывая в воздух точно пушинку, и кружа над головой. Крисс хлопала в ладоши; неподалеку бесновались близнецы, вскидывая ноги и выделывая такие замысловатые кренделя, что при виде разошедшихся братьев Эванс самый гуттаперчевый акробат в цирке удавился бы собственным трико, не вынеся позора. С удивлением латино прислушался к ощущениям: губы дрогнули в смущенной, загадочной улыбке. Ревность иногда считают лекарством, одной из сторон любви, и сравнивают с ядовитой змеей, вонзающей клыки в сердце. Хосе мог считать себя обладателем одной такой змейки. К счастью – прогремел последний аккорд, и Крид вместе со светлокожей замерли, задыхаясь и лучась весельем.
-Эва, бейби!- Луженая глотка Крида  по силе и мощи звука не уступала Иерихонской Трубе. Двигался же капитан через толпу с упорством тяжелого крейсера, рассекая живой поток телом и прокладывая себе путь к краю танцпола, к группе товарищей. -  Если твой латино не станет жадничать – еще пара танцев за мной! Иначе мне придется с ним сойтись в смертельной схватке, за право танцевать с тобой! - Довершил Крид, останавливаясь напротив Хосе, и заговорщически подмигивая Крисс.

Сердце  девушка застучало сильнее и чаще. На этот раз она не могла ошибиться – во взгляде Хосе слишком отчетливо читалось невысказанное, так встревожившее её в комнате, что она предпочла остаться наедине с Фрейей. Невозможно жаркое дыхание опалило ей пальцы, заставив трепетать. Эта ночь и впрямь была колдовской – Эвелин не узнавала саму себя, свое тело, откликающееся точно камертон на прикосновения, взгляд латино. И испытывала непривычное смущение, сидя рядом с Хосе, подносящего к губам её руку.
-Хосе… - Светлокожая прикоснулась к волосам латино, погладила, задержала пальцы на смуглой, горячей щеке. – Ты со всеми так танцуешь?
Суарас поднял взгляд, встречаясь с её глазами: Эвелин смотрела на парня с улыбкой, загадочной точно сфинкс и скрывающей смысл фраз за вуалью недомолвок. Глаза, холодные и прозрачные точно лед, сверкали новым выражением, но определить чего в них было больше – понимания, сожаления или отзыва на его слова, прозвучавшие совсем недавно, Хосе не мог и не хотел. Слишком  хороша была сказка, чтобы разрушить её  неудачным словом или жестом. Сердце Хосе говорило яснее слов, и в глазах стояло истинное выражение.
-Неужели ревнуешь? – Мягкая, немного хищная улыбка озарила лицо Хосе. Горячему латино доставило удовольствие наблюдать как Эвелин встряхнула волосами, отводя взгляд. Дрожь, пронизавшая тело, отозвалась и в кончиках пальцев, зажатых в его руке. Без слов он получил ответ.
-К Крисс? – Светлокожая рассмеялась, пошевелив пальцами. – Нет, что ты! Хотя… - Эвелин  провела языком по вдруг пересохшим губам.- Пожалуй да…Но только самую малость, несносный латин! – И добавила, уже гораздо мягче, с нежной улыбкой. – Ты хотел чтобы тебя не понимали, говоря со мной на родном языке?
Усилием воли Хосе  сдержал дрожь, приникая к кисти беловолосой. Жгучий румянец залил щеки парня, стиснул горло. Больше всего латино хотелось сейчас сказать…
-Что означает «те кьеро», Хосе? – Прошептала Эвелин, пожимая его руку и чуть наклоняясь вперед. – Скажи, чтобы я поняла…

Ночь-чаровница не спешила завершать действо: как опытный игрок она выводила на поле все новее и новые фигуры, заразившись бесшабашным весельем латино. Тайны для того и существуют, чтобы приоткрывать их понемногу, а не срывая за раз покров, выставлять для обозрения. Вероятно, Хосе мог бы ответить светлокожей девушке, а та сказать что-то  в ответ, и тогда бы игра ночи, тесно переплетшаяся с реальностью пошла  по иному пути…
-Эвелин! – Тонкая фигурка в платье цвета сирени проскользнула  в комнату, заставив обоих вздрогнуть. – Хосе, не возражаешь, если я похищу твою даму для истинно женского развлечения?  - Крисс остановилась подле диванчика, глядя на смутившеюся подругу и латино. На лице Хосе проступало недовольство и горечь разочарования. Фрейя нагнулась, беря Эвелин за руку, уводя от него его беллу… Почему та пошла с некрииской? Не осталась с ним?
-Мы скоро, - заверила Фрейя, беря Эву под руку, - попудрим носики и вернемся, ты даже моргнуть не успеешь!
Точно тающие облачка, легкие, серебристые и недосягаемые, обе девушки выскользнули за порог комнаты, оставив Хосе наедине с мыслями.

Отредактировано Vintro (2007-08-26 07:50:56)

Крид молчал. Сигара тлела в пальцах рыжеволосого, и мужчина внезапно подумал, что и Хосе вот так же тает – потихоньку, сжигая себя изнутри, боясь перемен и не в силах довольствоваться тем что у него уже есть. Известие о том, что сердце Эвелин принадлежит не страстному латино, до глубины души поразило Виктора Крида. Видя их вместе, вчера, когда девушка привела Хосе из лазарета, когда близнецы переносили в её отсек вторую койку, слушая пояснения беловолосой, и видя обоих особенно сегодня, после интервью и в зале, появившихся под руку – Крид и представить не мог, что у Эвы есть другой. Хосе стиснул голову руками, уперев локти в колени, не замечая гипса, не ощущая боли: слишком сильна была боль внутри, чтобы отвлекаться. Виктор молчал. Хосе открылся ему, может быть ждал совета, но в праве ли он решать за него? Оставить Хосе наедине с мыслями тоже не годилось – слишком впечатлительный по натуре, латино действительно мог сотворить что угодно. Мужчина глубоко затянулся сигарой, не спеша выпускать дым.
- Эвелин умная девушка, - наконец заговорил Крид, глядя перед собой, - думаешь, она ничего не замечает? Особенно после вашего страстного танца, и поцелуя, от которого пол-зала едва не вспыхнуло, а вторая половина едва не сгорела от зависти к тебе парень? Нет, Хосе, Эва понимает гораздо больше, чем показывает, поверь мне.
-Почему же тогда она мучает меня? – Глухо простонал латино, сжимая пальцы, точно пытаясь вытравить из разума все мысли о светлокожей девушке. – Почему, кэп? У меня не осталось сил держать себя в тисках – я схожу с ума! Это безумие, капитан…Ayer por la noche…Вчера ночью я проснулся и смотрел на неё…Просто смотрел…Впитывал каждую секунду, каждый её вздох…И молился, ты слышишь капитан – я молился, чтобы утро не наступило, не отнимало её у меня! Мечты глупца… - Хосе застонал, и Крид невольно скрипнул зубами, ощущая переживания латино. – Если бы она…могла любить меня…как того…другого…
Толстый столбик пепла незамеченным  упал с сигары Крида на пол; мужчина слушал бессвязную, горячечную речь Хосе, подбирая слова. Просить совета опасно, еще более опасно давать его. Но именно поддержка требовалась в эту минуту Хосе, и оставить товарища наедине с мыслями Крид не мог и  не хотел.
- Мы живем в особом мире, сынок, - наконец произнес Виктор, крутя в пальцах цилиндрик сигары, - и лишь здесь ощущаем особое течение времени, глубину и силу переживаний…Эвелин гораздо лучше меня или тебя представляет будущее, именно поэтому она будет защищать тебя, меня или Крисс и остальных. Твои враги уже покойники, она не оставляет начатого на пол пути. Но представь себе – вдруг из следующей схватки ты вернешься один?
Хосе поднял голову, глядя на капитана сначала недоверчивым, а затем гневным взглядом.
-Если она умрет?
- La maldición, el capitán! – Глухой голос Хосе дрогнул от гнева. -  Ты понимаешь, что...
-Понимаю, - оборвал его Крид. – Не бояться смерти только глупцы и самонадеянные болваны,  а такие обычно долго не живут. Откровенно говоря, я не думал, что Эвелин когда либо сможет вырваться из своей скорлупы. С тобой - слышишь? – именно с тобой и благодаря тебе она изменилась. Подумай, если так произойдет, ты простишь себе, что не сказал ей? Сможешь жить дальше, зная что мог открыться  той которая тебя любит, и не открылся?
-А если она отвернется, оттолкнет меня? – С мукой произнес латино, кусая губы. – Я не хочу потерять её…не хочу смотреть в её глаза и видеть себя чужим…
-Знаешь, сынок, - ладонь Крида тяжело легла на плечо Хосе, - я всегда придерживался совета «Лучше сделать  и сожалеть, чем не сделать и сожалеть». Как прежде ты уже не сможешь жить.
-А как жить потом, Красный? - Хосе поднял взгляд, впервые встречаясь с зелеными, полными янтарных точечек глазами Крида. – Как жить после этой ночи? Зная, что не ты у неё в сердце? Смотреть на неё, быть рядом и делать вид, что ничего не случилось? И если мы выйдем отсюда – как я смогу отпустить её? Вырвать из сердца? Ведь она уйдет, ты же знаешь!
Крид вздохнул, понимая что чувствует латино. Подобное он испытал, когда делал Фрейе предложение, когда в медблоке, у постели некрииски признался в любви, ожидая отказа. Это он рассказал Хосе, понимая что его слова послужат слабым утешением.
-Если бы Фрейя отказала мне, - Виктор раздавил в кулаке сигару, - у меня бы осталось воспоминание об этом миге. На всю жизнь. Мечта, которой я дал крылья, пусть даже не поднявшаяся в небо – она бы была со мной, и этого у меня бы никто уже не отнял.  Эва любит тебя, пусть по-своему – но любит. И все видит. Она  не будет с тобой из жалости, или из желания сделать тебе одолжение. Дай своей мечте крылья. Поговори с ней. Она как и ты, всегда была одна, и как никто другой поймет тебя – вы с ней схожи. Женщины нас могут превратить в горсть пепла, и могут поднять высоко. Но когда женщина решит уйти от тебя, ничто не сможет её удержать. И нам, мужчинам, остается лишь отпустить, если любишь, и благодарить судьбу за то что было…Поговори с ней…
Стряхнув с ладони остатки сигары, Крид замолчал, размышляя о судьбе и судьбах.

В дамской комнате Эва и Фрейя девушки оказались в гордом одиночестве. Гладиаторы спешили насладиться праздником и весельем, так что обеим светлокожим никто и ничто не мешало. Подставив руки под холодную воду, льющуюся из хромированного крана, Эвелин рассматривала себя в зеркале. Рядом, осторожно промокая влажной салфеткой лоб, устроилась Крисс, временами бросающая на подругу хитрый взгляд исподтишка.
-Эва? -  Некрииска провела салфеткой вдоль линий лба, потянулась за еще одной. – Я спросить хотела…Тебе Хосе нравится?
Шум воды стих, Эвелин встряхнула кистью, разбрызгивая капли, осевшие на фаянсе умывальника. Светло серые глаза-льдинки одного отражения, встретились с лишенными зрачка глазами отражения второй девушки. Беловолосая улыбнулась: мечтательно, загадочно.
-Ты встречала  хоть одну девушку, которой он не нравится? – С улыбкой произнесла светлокожая. -Он замечательный…такой живой….яркий…как звезда…конечно нравится.
-Знаешь,  - Фрейя повернулась к Эвелин всем телом, задумчиво глядя в лицо подруге, - мне кажется, ты к нему относишься как то…странно?
Беловолосая отвела взгляд, поправляя камушки в прическе. Порядок и крепления были как и первоначально идеальны, но смотреть в выжидающие глаза Крисс, Эва не могла.
-Он очень…хороший… - Запнулась Штрауб, поглаживая пальцами изумруды в колье. – С ним уютно и спокойно, он понимает меня, и я не боюсь…не боялась оставаться с ним наедине…прежде…
Крисс внутренне напряглась.  Собираясь на вечеринку, девушка поделилась с возлюбленным сомнениями, обратив внимание Крида на перемены, произошедшие с обоими товарищами по команде. Цепкий взгляд Крида выхватил и взор, обращенный Хосе на Эвелин, и хмурую задумчивость беловолосой, то и дело проскальзывающую на бледном челе, когда та думала что никто её не видит. Виктор поделился сомнениями с Крисс, и та задумалась, не в силах ответить на вопрос мужчины. Между Эвой и Хосе чувствовалась связь, но что-то мешало обоим, что то держало их в отдалении друг от друга.
-Боишься? – Удивилась некрииска, подходя к светлокожей.  - Почему? - Та выглядела совсем смущенной.
-Понимаешь, Крисс, - начала Эвелин, - я боюсь сделать ему больно. Нарушить то, что между нами. Он замечательный парень, и я действительно люблю его…Но…боюсь, что счастье я ему не смогу дать…не в той мере, которой он достоин…Ох, нет! – Воскликнула девушка, стискивая руки Фрейи холодными ладонями и кладя голову той на плечо. -  Нет, хватит! Не проси меня рассказать больше! Давай вернемся к нашим мужчинам. Я хочу танцевать, а не грустить! Пойдем, Крисс!

С возвращением девушек, разыскавших мужчин в комнате отдыхе, Хосе почти воспрял духом. По крайней мере, те увидели латино, отпускающего шутки и показательно дующегося на отсутствие женской ласки. Крисс обменялась с Виктором взглядом, чуть заметно пожав плечами. Рыжеволосый капитан ухмыльнулся, присоединяя раскатистый, сочный бас к серебристому журчанию голосов девушек.
-Фрейя, любимая,  - Крид притянул на колени девушку, нещадно сминая подол платья, под смех и упреки некрииски, - только твоя забота может спасти умирающего! Хосе конечно будет возражать, но я похищу у него даму на еще один танец! Эва, детка, не желаешь ли затем подкрепить силы тонизирующим напитком? Только Фрейя может заставить бармена-прощелыгу смешать для меня скотч в точных пропорциях! Правда, дорогая? А что будет пить моя Снежная Королева?
-Джин с лимоном и льдом, - с тихой улыбкой, не отводя взгляда от бархатистых глаз Хосе, ответила Эвелин.
-Значит, - торжественно провозгласил Крид, - один тройной скотч со льдом для меня - и скажи бармену пусть плеснет скотча в лед а не наоборот, и джин с лимоном и льдом для Эвелин. Справитесь? Фрейя, Хосе составит тебе компанию, по пути отгоняя досаждающих кавалеров. Возвращайтесь скорее, мы будем вас ожидать с нетерпением! – Завершил Крид, усмехаясь так, что только Крисс и Хосе поняли – ожидание будет достаточно оживленным.

-Тебе Хосе нравится? – Спросил Крид, когда Крисс удалилась под руку с латино, пригрозившему страшными карами неверной Эве, если та вздумает танцевать еще с кем либо.
-Вы что, сговорились? – Эвелин обернулась к Криду, меряя того испытывающим взглядом. – Не далее как пять минут назад, Фрейя меня спросила о том же!
Капитан умолк, ухмыляясь  и скребя пятерней щеку.
-Ну? – Не выдержала Эвелин. - Что ты задумал, Вик? Только не изображай невинность – во первых не верю, во вторых тебе не идет. – В чем подвох?
-Детка, ты меня знаешь, - крякнул Крид, - мы с тобой знакомы не первый день…Не люблю иносказаний… - Мужчине стало на миг неуютно под сканирующим взглядом беловолосой. – У тебя есть кто-то?
Эвелин вздрогнула. И сникла.
- Даже не  хочу знать, откуда тебе стало известно. -  Негромко произнесла девушка. – Хотя догадываюсь.
-Хосе? – Подсказал Крид. – Брось, детка, я еще не настолько стар, чтобы просить молодые глаза посмотреть вместо меня. Мы с тобой из одного теста, Эва, неужели думаешь, я ничего не вижу, не замечаю?
-Не понимаю, для чего тебе это? – Все так же тихо проговорила девушка.
-Считай, - мужчина протянул руку, привлекая беловолосую к себе, - твой старый капитан беспокоится о тебе, бейби. Мне кажется, у тебя с Хосе не все гладко. Он славный парень…Но черт побери, Эва…Неужели ты могла влюбиться???
Беловолосая вздохнула: с Кридом можно было поговорить по душам…но надо ли? 
-Кто он, детка, - прошептал Крид, прижимая девушку к себе, - поговори со мной…
Эвелин сдалась: по крайней мере Виктор в состоянии сохранить тайну.
-Ты его видел. Сегодня утром.
-Ллойд? – Мужчина выпрямился, недоверчиво глядя на беловолосую. – Этот…холодный хлыщ, отправивший тебя сюда? Ну знаешь… Рассказывай!
-Пересеклись по работе, - неохотно сообщила Эвелин, - он был заказом, я провалила работу. Из за ошибки, погибла его жена, он считает что я виновата. Поэтому я здесь. – Завершила девушка. – Если кратко.
-Понятно.- Буркнул Крид. – Я бы тебя своими руками прибил, будь я на его месте. Что ж, чужая душа потемки, а женская – вообще бездна. Дело твое, бейби, - Крид поморщился, вспоминая холодного, сдержанного Джона Энтони Ллойда, - главное, что ты умеешь любить, я рад этому. А он? Он тебя любит?
-Не думаю - Эвелин опустил голову, тихонечко вздохнув. – Вик, да неважно это все…Теперь…Мне отсюда не выйти, понимаешь?
-Понимаю, Эва, - серьезно проговорил мужчина, обнимая девушку и гладя по спине. – Бедные дети, - прошептал Крид, тронув губами волосы девушки, - во что вы впутались…

Музыкальное сопровождение сцены.
http://www.klopp.ru/2007/02/08/print:pa … itaru.html

Шорох платья скользнул над плечом Хосе, заставив сильнее стиснуть руки, сминая легкую ткань в ладонях. Если она оттолкнет его, если отвернется – ему не жить…Девушка  пошевелилась. Не глядя, он видел, как та наклоняется к нему, притрагиваясь к плечу…Отстраняется…
Аромат её парфюма – свежий, прозрачно-холодный как  и она сама, коснулся его, заставив задрожать. Тонкие пальцы погрузились в волосы, едва ощутимо поглаживая, перебежали ниже, проводя подушечками по шраму на щеке.
Отстраняется…
Тянущая боль проникла в сердце, стучащее слишком быстро. Он не нужен ей – иначе разве бы она стала от него отстранятся, воздвигая преграду между ними?
…Эвелин опустилась перед Хосе, как и он очутившись на коленях. Заглянула в полные муки глаза, и обвив его шею руками, прильнула к нему всем телом, сжигаемая его огнем, охватившем обоих.
Что она должна была ему говорить? И разве могла? Видя его страсть, его огонь, ощущая его подле себя на вечеринке. Танцуя с ним, и слившись в поцелуе – разве могла она сказать больше? Слова не нужны тем, кто знает – такая ночь может не повториться. Эвелин испытывала боль: от сознания, что все не так, от невозможности дать Хосе столько же огня, сколько он готов дать ей. От мысли, что не сможет быть с ним всегда. Смуглый, живой латино растопил её ледяную кровь, дал почувствовать себя любимой  и желанной, и за это Эвелин была благодарна. Никогда прежде огонь страсти не вспыхивал  в её жизни как в эту ночь. Ни одному мужчине не удавалось прежде вызвать отклик в её сердце, заставив тело источать жизненную силу и призыв.
И произносить вслух ранящие слова она не собиралась. Оба знали правду. И оба не хотели её знать сейчас.
Сжимая гибкое тело Эвелин в объятиях, Хосе не мог поверить ощущениям. Его белла, его недостижимая звезда сошла со своего пути, согревая исстрадавшееся без любви сердце. Говорят – звезды холодны; их свет не греет, не приносит радости, они бесстрастно глядят на вас, позволяя любоваться собой издалека. Теперь латино знал – молва лжет. Холодная сдержанность может свести с ума не хуже огненной страсти. Разжечь пожар в крови, и так же погасить. Одно слово может повергнуть на дно самой глубокой пропасти, а молчание – поднять из неё, давая надежду.
Глуп тот, кто не пытается прикоснуться к холодному свету, подставить раскрытую ладонь и позволить ему течь сквозь пальцы. Осязая неосязаемое – чувствовать протекающее сквозь тебя ощущение неуловимого, того, что прежде чем исчезнуть, навсегда оставит свой след глубоко внутри, и будет тлеть до конца жизни, пока собственный огонь больше не сможет согревать тело.
-Моя Эва… - Прошептал Хосе, дрожа от переполнявших его чувств. – Моя Эва…
-Хосе… - Шепот девушки наполнил его слух, заставляя еще крепче сжать кольцо рук. Прохладные ладони коснулись его лица, отвели упавшие на лоб пряди. – Зачем нам слова, мой Хосе? – Прошептала девушка, окунаясь в муаровый бархат глаз латино. – Пусть ночь завершит за нас огненный танец…нам не нужны слова…не сейчас…потом все будет по иному…не хочу думать… не хочу испытывать страх…
Эвелин опустила взгляд, и прошептала, едва слышно, почти не осознавая себя:
- Не сдерживай свое чувство, Хосе…
Тьма не помеха, когда двое познают друг друга, прикасаясь кончиками пальцев, губами. Слушают дыхание друг друга, то прерывистое, то медленное и глубокое. Смятая одежда переплелась на полу, точно опавшие лепестки, не мешая и не скрывая более кожу. Губы Хосе прикоснулись к нежной шее Эвелин, точно тавром вытравливая обжигающий, страстный поцелуй. В голове мутилось, и временами обоим не хватало дыхания. Мистерия ночи пела песнь, укрыв их расшитыми блестками снов крыльями, обвевающими разгоряченные тела, снова и снова раздувая пламя в крови.
Эвелин, сдержанно-холодная Эвелин отвечала смуглому красавцу латино с не меньшим жаром, увлекая его в немыслимый вихрь наслаждения и чувственности. Сжимая в объятиях гладкое тело, цветом подобное мрамору, Хосе вновь и вновь шептал ей о своей любви, осыпая девушку бессчетными поцелуями, покрывшими кожу точно шелковый платок.
У любви не бывает границы. Она не признает условностей. Она слепа и верна одновременно. Она радует и приносит боль. Надеется, прощает и ждет.
И обманывается.
-Эва…
-Хосе…
Бессвязный шепот, вздох, прикосновение и взгляд… Так могут быть счастливы только двое, разделившие сокровенное, упивающиеся  величайшим даром человечества, не гадающие о завтра.
Шепот.
Так много надо сказать…излить душу…услышать отклик…и отсрочить время слов, которые еще не прозвучали.
Вздох.
Смешавшееся дыхание, касающееся губ и век…Удовлетворенный вздох – как дань мистерии..
Прикосновение.
Жадное, нежное, требовательное и отдающее взамен…Исследующее и ласкающее…которому нет числа.
Взгляд.
Проникающий, ищущий, сияющий…Прозрачный и темный…сейчас…здесь…завтра подождет…
-Я люблю тебя больше жизни, - произнес Хосе, приблизив губы к уху девушки, - моя белла…Моя единственная…я люблю тебя…

Отредактировано Vintro (2007-08-27 18:09:47)

Секьюрити у двери преградили путь светлокожей, удивленно и немного настороженно рассматривая девушку, бодрым шагом рысящую в сторону отдела, занимающегося визажем, стилем и художественным оформлением.
-Куда? – Хмуро поинтересовался крупный, сонный на вид мужчина, останавливая альбиноса.
-В отдел визажа, - беловолосая помахала перед носом охраны коробочкой, и улыбнулась самым невинным образом. – Надо отдать взятое напрокат. Пропустите, мальчики, я же никуда не денусь! А хочешь, ты здоровяк, - девушка игриво ткнула пальчиком  в грудь охранника, - проводишь меня? Для спокойствия, и будучи в присутствии звезды? Интервью смотрели? Кто у нас звезда? Соображайте быстрее, мальчики!
Эвелин еще раз улыбнулась, вкладывая все обаяние и внутренне сердясь на туповатых охранников. Ну куда она в самом деле денется из набитого под завязку секьюрити здания «Неа»? Разве что в окно выбросится. Если успеет это окно найти. Охранникам меньше всего хотелось покидать свой пост: сегодня было непривычно тихо, большая часть гладиаторов отходила от бурно проведенной вечеринки, так что секьюрити могли расслабиться на посту – на одна живая душа пока не решилась выйти на свет. Кроме надоедливой девицы.
-Знаете, - беловолосая надула губки и принялась нарочито внимательно рассматривать маникюр, -  я ведь могу вам жизнь испортить…Довольно быстро и эффективно. А ну как закричу сейчас? Или обвиню в домогательствах? Как думаете, кому поверят? 
Охранники обменялись взглядами. «Стерва», - явственно читалось в глазах секьюрити, вновь переключивших внимание на светлокожую.
-Еще какая стерва, - мурлыкнула Эвелин, - со звездами надо дружить. Сделаешь мне одолжение, здоровяк, а я тебя вспомню при случае в следующем интервью. Ну как, идет?
Охранники наконец сдались: тот что казался спящим с открытыми глазами, увязался за Эвелин, проводив до самого отдела, и передав в руки стилиста. Восторженные децибелы в голосе парня с серьгой, вырвавшиеся при виде белокожей, потрясли охранника  не меньше чем подручных.
- Эва???!!! – Всплеснул руками парень, округляя глаза. На стилисте сегодня красовалась белая рубашка с жабо и кружевными манжетами, скрепленными дорогими запонками. -  Дорогая моя!!!!!
Подлетев к девушке точно галеон под всеми парусами, стилист ухватил Эвелин за руки, награждая троекратным поцелуем в обе щеки. Эвелин смутилась: она не ожидала такого приветствия, и оказалась не готова к натиску. Стилист извергал поистине неиссякаемый фонтан слов, не давая ей вставить и звука.
- Что? Ах да! Изумруды, драгоценности… Дженни, лапушка! – Выхватив их рук девушки коробочку с колье, парень перебросил ту помощнице. – Положи в сейф. О, Эва, вы были просто потрясающе великолепны!!! Как истинный художник, - пояснил парень в ответ на вопросительный взгляд беловолосой, - я не мог не прийти и не посмотреть хотя бы глазочком на вашу волшебную красоту! А ваш спутник? Надеюсь, он порадовал вас сюрпризом? – Подмигнул стилист, намекая на колье. – Прекрасно! Шалость удалась! – От восторженных восклицаний у Эвелин начало потихоньку звенеть в ушах, но похоже парень попросту не мог разговаривать иначе. - Как жаль, - в темных глазах стилиста промелькнуло неподдельное  огорчение, - что вы не свободный гладиатор! Какая жаль! С вами я мог бы создать великолепнейшую коллекцию! Только вы способны придать моим туалетам истинный шарм и очарование, и показать настоящую красоту холодного льда и зимы!!! Если, - стилист подхватил девушку под руку, увлекая за собой, - если вы выйдете отсюда, и будете нуждаться  в работе, обратитесь ко мне! Моя карточка, - жестом фокусника парень извлек откуда то из манжета белый прямоугольник  с золотым тиснением.
-«Герман Ивлинг, стилист».  – Прочла вслух Эвелин, улыбаясь краешком губ.
-К вашим услугам, дорогая! – Отвесил галантный поклон служитель прекрасного, отступая на шаг и рассматривая светлокожую. –  Могу я чем либо еще порадовать мою музу?
Эвелин улыбнулась, стискивая пальцы стилиста, и бросая торжестующе-ехидный взгляд на охранника, следовавшего за нею по пятам, явно уставшего от излишней жизнерадостности Германа.
-Легкий  макияж, если Дженни это не затруднит? – Спросила девушка, легкими движениями пальцев касаясь скул и подбородка. – Не хочу выглядеть излишне утомленной…У вас похоже есть работа, Герман? Не хотелось бы вас отвлекать.
- Какие пустяки по сравнению с созданием образа! – Отмахнулся  стилист, прикладывая ладонь ко лбу. – Но вы правы, Эвелин, работа не стоит на месте…Обещайте зайти ко мне, по возможности…И не забывайте о моем предложении! Дженни?! Лапушка, проводи мисс Эву  в гримерную и займись ею! Вы, молодой человек, можете идти  вместе с ними…Но постарайтесь ничего не трогать и не сломать!!! – Пригрозил стилист, осыпая кисть Эвелин поцелуями и испаряясь в недрах отдела, длинных стоек для одежды и аромата парфюма, точно неуловимый джинн из старых сказок.
Кресло гримера пред большим, освещенным зеркалом оказалось мягким и удобным. Дженни так же оказалась приятной девушкой, не лишенной такта и сдержанности – в противоположность говорливому Ивлингу.
-О, вы используете материалы для приготовления собственной косметики и грима? – Эвелин выудила из бессчетного количества баночек и коробочек одну, темного стекла, закупоренную пробкой.
-Да, мисс Эва, -  откликнулась гримерша, оборачиваясь к девушке. – Герман очень щепетилен в вопросах грима, так что большую часть мы готовим сами, избавляясь от его ворчания. Прошу прощения, мисс, - Дженни вынула из пальцев девушки коробочку, ставя на место. – Герман не любит когда нарушается порядок в предметах. Что мы с вами будем делать?
-Ничего особого… - Откликнулась Эвелин, откидываясь на спинку кресла улыбаясь отражению Дженни. Та слушала, повернувшись к девушке спиной и одновременно расставляя на маленьком столике пузатые и плоские флакончики с профессиональным гримом и тоном, подбирая кисти и пуховки. Эвелин задумчиво осмотрела ряды коробочек перед собой. Улыбнулась. – Немного вашего волшебного «Неонового Рая», и капельку духов за уши. Все должно быть естественно…

-Как и обещала, - возвестила беловолосая, показываясь на пороге отсека и с улыбкой глядя на бодрствующего латино, - вернулась быстро! Не возражаешь, - девушка прошла в ванную, стягивая с себя костюм, - если мы еще немного побудем в отсеке? Не хочу пока никуда идти… - Прошептала Эвелин, скользнув под простынь и прижимаясь к Хосе, встретившего её поцелуем и крепким объятием.
Уткнулась ему в шею носом, согревая дыханием и осторожно прикоснулась губами.
Глаза Эвелин лучились загадочной  улыбкой.

Жаловаться на отсутствие аппетита девушке не пришлось: аромат мяса раздразнил и лишь усилил голод, так что с первой порцией Эвелин расправилась играючи. Покушаться на донельзя перченое и острое блюдо Хосе она более не решилась, стянув из тарелки латино несколько овощей и сжевав их с выражением задумчивости на лице.
- Что у тебя в голове, бейби? – Ласково поинтересовался Крид, отставляя в сторону кувшин, опустошенный им с завидной легкостью. Светлокожая оторвалась от созерцания  пустой тарелки, и состроив гримасу, потянулась за еще одной порцией сока.
- Мысль. – Ответила девушка, заставив теперь уже Крида морщиться. Разговор не желал сворачивать в нужное ему русло.
-Красноречивый ответ, - усомнился капитан, отвлекаясь на еще одно подношение Фрейи. Сегодня некрииска была необычайно щедра, оделив любимого второй ложечкой мороженного. – Куда?
-Есть хочу,  - жалобно протянула беловолосая, ткнув ухмыльнувшегося латино кулаком в плечо, - пойду на второй заход, иначе держу пари, вам не придется тащить мое бесчувственное тело в отсек на собственных плечах.
-Э… - Джерри откинулся назад, тяжело переводя дух. Мороженное он уже люто ненавидел, но из упрямства и чувства соперничества старался не отстать от брата. – Объешься?
-Нет! – Рассмеялась Эвелин, - упаду в голодный обморок, а затем в кому! Сиди, сиди, Хосе, - ладонь девушки легла на плечо парня, чуть заползая под край рубашки и поглаживая теплую кожу. – Я справлюсь. Хочешь добавки? Мне почему то кажется, - альбинос удачно скопировала интонацию латино, - тебе понадобятся силы.
-Подавился, - пояснил Крид, отфыркиваясь и вытирая губы салфеткой. Крисс с безмятежной улыбкой скребла ложечкой по горке мороженного, провожая удаляющуюся Эвелин теплым взглядом. Крид шарил по столу в поисках укатившейся сигары, не забывая поглядывать в сторону стола пурпурных.
-Если начистоту, - сигара наконец отыскалась между подносами, - я бы не отказался повторить вечеринку. – Провозгласил Виктор, поднося сигару к губам. Ножиком для обрезки кончиков мужчина не пользовался принципиально. Да  и зачем, если собственные зубы справляются ничуть не хуже? 
Отвлекаемый мелкими вопросами Хосе поднял голову, с подозрением рассматривая лицо капитана. Он еще не забыл, как лихо Крид отплясывал с его беллой, заставив смуглого парня помучаться от ревности. Открыл рот, чтобы ответить как можно язвительнее и перехватил взгляд одного из Эвансов, вытаращившегося ему за спину. Сердце предостерегающе стукнуло.
-Какого хрена? – Едва сдержал рвущийся с губ рык Крид.
У стойки с блюдами, подвинув поднос  к краю, и возясь с кофейниками и чашками, стояла Эвелин, не замечавшая пристроившегося рядом бритоголового. Хосе передернуло от вида мерзкой физиономии, склонившейся к его белле.
-Сиди, сынок, - предупредил Виктор, заметив невольное движение Хосе. Латино напрягся, сверля ненавистную фигуру испепеляющим взглядом, мельком глянул на занимаемый пурпурными стол.  Те наблюдали. Без попыток вмешаться.
Крид подобрался, не отрывая взгляда от хрупкой фигурки Эвелин, обернувшейся к мужчине. Не переставая помешивать в чашке, та усмехнулась, окидывая бритоголового оценивающим взглядом, способным посрамить и самую непритязательную портовую шлюху. Крида передернуло. Должно быть у Эвелин имелись веские основания вести себя подобным образом, иного объяснения рыжеволосый не мог подобрать. Меж тем, Эвелин произнесла несколько слов, и поднесла чашку к губам, делая глоток.
-Что она делает? – Крисс напряженно следила за происходящим у стойки. Бритоголовый хмыкнул, протянул лапищу и отняв у девушки чашку, сделал глоток, морщась от отвращения. – Поит его кофе?!
– Удивилась Фрейя. – Она ему сахар накладывает???
Эвелин чуть повернулась, нашаривая сахарницу и опуская в чашку по меньшей мере три кусочка сахара. Бритоголовый склонился к девушке, скалясь той прямо в лицо. На лице светлокожей проскочило глумливое выражение, а по шевелящимся губам Крид сделал вывод, что Эва на данный момент использует вовсе не высокий слог. Бритоголовый расхохотался и хлопнул девушку по плечу, заставив отступить.
-Убью. – Поднос Хосе поехал в сторону, латино взвился в воздух, стискивая здоровый кулак, и исступленно сверкая глазами. Выскочить из-за стола ему не позволили Томми Эванс и Фриман, не сговариваясь оказавшиеся рядом, и стиснувшие  латино в «клещах».
-Не дергайся, парень, - предупредил Крид, пока мужчины усаживали матерящегося латино на место. Зубы рыжеволосого стискивали сигару так, словно пытался стереть свернутые листья в порошок. – Этот ублюдок ничего Эве не сделает. – Убежденно произнес Крид. - Не при стольких свидетелях и охране. Вооруженные электродубинками парни в черном стояли у входа, следя за порядком. Эти не искали виноватых и правых: в случае бунта все получали поровну. 
Меж тем странный диалог у стойки подошел к концу. Мужчина всунул в руки девушке пустую чашку, бросил несколько фраз и развернувшись, направился к столу своей команды, под одобрительные взгляды пурпурных. И насмешливо-предупреждающий узкоглазой азиатки, адресованный непосредственно Хосе.
Спустив чашку в утилизатор, светлокожая поставила на поднос кофейник, большую порцию овощей и мяса. Обернулась, улыбаясь своей команде как ни в чем не бывало, и тронулась  в обратный путь к столу, балансируя тяжелой ношей.
-Какого… - Крид на этот раз не стеснялся в выражениях, заставив Крисс отвести глаза в сторону. – Что эта горилла хотела от тебя?
-Ничего. – Удивилась девушка, недоумевая по поводу общего беспокойства. – Просто поздоровались.  Добавила Эвелин, глядя в глаза капитану. Хосе обвил плечи любимой здоровой рукой, прижимая к себе и мрачно глядя в пространство. Эпизод хоть и не получил продолжения, но вызвал у смуглого парня неприятный осадок. Подручные Морелло не собирались отступаться от мести. И самое худшее – они стали подбираться к его белле. Хосе передернуло от отвращения, и чтобы избавиться от неприятных мыслей, латино прижался губами к виску Эвелин, осторожно лаская таким ненавязчивым прикосновением. Холодные, тонкие пальцы погладили его бедро; девушка чуть отстранилась, указывая глазами на команду. Хосе понимающе улыбнулся…

…Здоровенная туша отделилась от стола пурпурных, когда Эвелин наливала себе чашку дымящегося кофе. Движение в её сторону она  уловила боковым зрением.
-Привет, крошка.
По звучности, голос говорившего напоминал заржавевший рашпиль, и так же неприятно царапал слух. За чистотой дыхания, похоже, следил лишь покойный Морелло. Из пасти же лысого урода несло таким смрадом, что у Эвелин закружилась голова и помутнело в глазах.
-Майрон или Мецгер? – Ложечка выписывала круги в чашке.
-Мецгер, - расплылся в гнусной ухмылке мужчина, окидывая фигурку девушки масляным взглядом. – А ты славный кусочек, - поделился грязными домыслами Мецгер. Липкий взгляд так и шарил по телу, затянутому в черный тренировочный костюм. – Обещаю не убивать тебя сразу, сладкая шлюшка. – Прошипел бритоголовый, пододвигаясь к ней ближе. – Сначала развлечемся как следует, а твоего грязного латино заставим смотреть. Он ведь с ума  по тебе сходит, так, сучка?
Эвелин вздохнула, отвечая негодяю оценивающим взглядом. Такой взгляд словно выворачивал ваши карманы, обчищая бумажник и подсчитывая, сколько можно срубить за ночь. О команде, во все глаза глядящей на неё, Эвелин старалась не думать. Одни их подручных Морелло, осмелившийся угрожать ей, угрожать Хосе, стоял рядом, обдавая запахом нечистого дыхания, и обещал мерзости, столь любимые им.
-Отличный кофе, - девушка отпила из чашки, глядя поверх ободка в крохотные, свиные глазки, блестящие от предвкушения. – Слушай меня, красавчик…Кстати, не желаешь ли кофе?
Лоб Мецгера пошел морщинами: маленький предатель Дримакус смотрел на них, так почему бы не подпортить гаденышу настроение? Мысль укоренилась, заставляя бритоголового взять у девушки чашку, делая глоток.
-Мерзость! – Скривился мужчина, проглатывая темную жидкость. - Горький!
-А я подслащу. – Эвелин нашарила сахарницу, доставая кусочки и опуская в чашку. – Так вот, тупой жирдяй, - улыбка не покинула губ девушки, но содержание фраз разительно отличалось от выражения лица, - хочешь пари? Все что ты описал, не случится. Ты меня не убьешь, и к Хосе ни одна тварь не прикоснется. Принимаешь?
-Самонадеянная, - хмыкнул Мецгер, - пожалуй, я передумал. Ты будешь жить долго, много дольше, чем сможешь терпеть боль. Киу об этом позаботится. А мы позаботимся, чтобы твой ненаглядный красавчик Дримакус ничего не пропустил. Принимаю, тупая шлюха.
-Браво, браво…Какая уверенность… - Эвелин прищурилась, рассматривая мужчину. – Так просто, верно? Как выпить чашку кофе. О, - беловолосая просияла, -  будем считать так: если сможешь отнять у меня кофе и выпить, я не буду тебя убивать жестоко. Получишь тихую смерть. По рукам?
Мецгер расхохотался, хлопнув ладонью по плечу Штрауб и заставив ту отступить. Чашка с легкостью перекочевала в лапищу поставщика рабов, а остывший кофе был опрокинут в глотку.
- До встречи, сладкая. – Подмигнул девушке Мецгер. – Иди к своему латиносу, успокой…

- Мне отлучиться надо, - Эвелин успокаивающе погладила кисть напрягшегося Хосе.  С момента разговора с Мецгером прошло не более пяти минут. Приниматься за еду девушка не торопилась, в основном поглощая воду. – Прошу прощения, господа и дама, - подмигнула Эвелин Крисс, вставая со своего места.
В небольшой уборной, примыкающей к столовой, светлокожая заперлась в кабинке, согнулась пополам и быстро-быстро задышала, прижимая сложенные накрест ладони к животу…

-Горе - это раз! – Произнесла Эвелин, усаживаясь рядом с Хосе. – Но! Это явно не про нас! –Рассмеялась девушка, обнимая помрачневшего латино. Вернулась светлокожая быстро, к тому же успела вспомнить старую считалочку. Крид выпустил кольцо дыма, довольно ухмыляясь. Эвелин гладила Хосе по загипсованной руке, не давая гнетущим мыслям взять верх. Слова считалочки вертелись в голову капитана точно старый мельничный жернов.
-Ну же, продолжай! – Светлокожая наколола на вилку кусок мяса, с видимым удовольствием отправляя его в рот. – А ты придумай, если не знаешь! – Парировала девушка. – Попробуй.
-Радость – это два? – Рискнул предположить латино, оттаивая под руками девушки. – Эва? – Хосе поймал её ладонь, распрямил, переплетая их пальцы в замок. « Mi corazón», - прошептал одними губами парень, глядя в льдистые глаза своей беллы. Та улыбалась, вняв его совету подкрепиться, и Хосе не стал тревожить её вопросами, решив отложить их до того времени, как оба окажутся вне взглядов, за дверью их отсека.
-Напомни, что на три? – Крид прищелкнул пальцами, тщетно пытаясь уловить никак не желающие всплывать со дна памяти слова. – Детка, не будь противной! – Добавил мужчина, глядя на озорную улыбку девушки, сосредоточенно поглощающую ужин. – Кто-то идет  - это три?
-Все-все-все! – Эвелин замахала руками на капитана, желавшего во что бы то ни стало услышать ответ. – Вик, отстань! Не помню! Кажется «идет» или «придет», какая черт разница? Мы к себе, - девушка обменялась с некрииской чисто женскими улыбками, посмотрела на Хосе, - ведь завтра снова в бой?
-Иди уж, - махнул на неё Крид, задумчиво пощипывая бакенбард. Слова считалочки никак не желали идти из головы. Не тот порядок слов, или не то выражение… «Кто-то идет»…нет…не так…
Сердечно попрощавшись с командой – Хосе пришлось оттащить от Эвелин близнецов, полезших целоваться - оба вышли из столовой, возвращаясь к себе.
Крид думал. Пытался вспомнить.
И вспомнил. Гораздо позже, уже ночью.
«Кто-то умрет – это три».

Эвелин огляделась: секьюрити у двери как всегда занимали свои посты, наблюдая за гладиаторами. Камеры – тоже.
-Отойдем, - девушка кивнула в сторону, идя первой. Мрачное сопение Крида за спиной напомнило о настороженном любопытстве капитана. – Присаживайся.
Опустившись на пол у стенки, Эвелин приткнулась к огромному телу наемника и заговорила, отвечая на первый вопрос мужчины.
-Все-таки кофе. – Лохматые брови Крида зашевелились. Проходя обучение в Академии организации, Эвелин выбрала специализацией контактное устранение, включавшее в себя владение холодным оружием, удушение и как дополнительный профиль – изучение отравляющих веществ и ядов животного и растительного происхождения. Отравители, как отдельная группа углубленно изучали многообразие ядов и токсинов, выделяясь в отдельную категорию. Эвелин отдавала достаточно много сил и времени, совмещая основной профиль душителя  со специализацией  по отравительству. К концу обучения наемник Штрауб показывала один из лучших результатов в десятке своей группы, и была полностью готова к самостоятельной работе.
Крид никогда не испытывал особого восторга от общения с отравителями, считая  такой способ лишения жизни неподходящим для настоящего наемника. К слову, действовали отравители крайне осторожно, и как правило избегали широкого круга знакомств даже в стенах Академии, будучи этакими незримыми тенями в самом комплексе Организации. Эвелин же чувствовала себя одинаково хорошо хоть со стилетом, хоть с удавкой в руке. А об умении пользоваться ядами, можно было судить хоть по последнему случаю с Мецгером.
-Кофе, – Беловолосая наклонилась, разминая  мышцы ног – подошел лучше всего.
-Но ты же пила из той же чашки? – Уточнил Крид. Вся команда, и другие гладиаторы – никак не меньше дюжины человек – видели, как девушка делала глоток, по настоящему.
-Замедленный обмен веществ, - невесело улыбнулась светлокожая, - плюс я отлучалась в уборные, помнишь? Можно было и еще посидеть, но дозу я подмешала гипер-убойную, а я  к тому же давно не ела: сработало бы как выпивка на пустой желудок. Нет, Вик, со мной все в порядке. Небольшая бледность - к счастью незаметная на моей коже - и слабость. К счастью Хосе этого не заметил, пришлось отвлекать вас считалкой. Я знала что делаю. Только прошу, не упоминай этого при Хосе. Ему не обязательно знать всей правды, понимаешь?
-Договорились, бэйби, - пообещал капитан красных, жестом показывая готовность слушать дальше.
С первой частью стало все понятно, но откуда девушке удалось раздобыть яд? В здании «Неа», где гладиаторы могут общаться только между собой и с обслуживающим персоналом?
-Откуда яд достала? – Задал следующий мучавший вопрос красный капитан. - Твой Ллойд не обрадуется, если всплывут детали. Чем ты его нашпиговала, детка?
Эвелин не удержалась от улыбки: с гордостью за выполненную работу, от мысли что один из подручных Морелло, ныне такой же хладный труп как и бывший босс, не будет представлять опасности для её Хосе. Правда оставалось еще трое, но и с этими Гейша  планировала свести знакомство на свой лад.
-Мой Ллойд прекрасно осведомлен о прошлом гладиатора Штрауб, - Эвелин задумчиво теребила кончик заплетенной косички, глядя перед собой, - но он не специалист по ядам, Вик. Вскрытие, которое должны были провести в обязательном порядке, показало характерные следы присутствия яда, и изменения в тканях. Разумеется они удивились, но отыскать доступ к яду не смогут. Поступление извне невозможно, а внутри здания надо знать, где искать. Да и не важно это, по большому то счету. Мецгер не самый приятный тип был.
-Но почему покойник не встревожился? – Поинтересовался Крид. – Не стал звать на помощь?
-Поверь мне, - Эвелин положила ладонь на предплечье капитана, - я не обманула Мецгера, пообещав ему тихую смерть. Скажи, Вик, ты стал бы обращать внимание на головную боль и слабость? Вот и Мецгер не стал. Такой большой мужчина вряд ли прислушается к головокружению и ломоте в висках. Скорее всего, после ужина – примерно через полчаса после принятия яда – он почувствовал дурноту и решил уединиться для отдыха. Срок действия, при неблагоприятных условиях от часа до двенадцати, но думаю, ему потребовалось меньше. Ты слыхал о чилийской соде, анилине, так же называемом нитратом натрия?
-Детка, - Крид встряхнул гривой, - такому старику как мне не поздно учится всем этим премудростям? Может пригодится?
-Вряд ли,  - безжалостно усмехнулась девушка, продолжая пояснение. - Подмешанный в кофе яд, по действию схож с группой нитратов. Выглядит как ромбовидные кристаллы желтого цвета, без запаха. Хорошо растворим в воде, имеет горький вкус. Пришлось ему сахара наложить сверх меры, чтобы перебить горечь! - Пожаловалась альбинос, точно это было самым трудным делом. – В общем и целом – я дала ему лигиум, промышленный яд.
-Держу пари, - ухмыльнулся Крид, - здешние головачи помучаются, пытаясь узнать каким хреном эта пакость могла попасть в здание «Неа». Кстати, каким?
- Как говорит Герман Ивлинг, - беловолосая наградила капитана сияющей и одновременно хитрой улыбкой, - шалость удалась! В гримерной поистине волшебная россыпь баночек со всякими ценными средствами. Лигиум  там тоже имеется: его я заметила еще на подготовке к интервью. Дженни готовит на его основе косметику. Как видишь, лигиум не только промышленный яд – в выверенных дозах он входит  в основу для приготовления таких ценных вещей как «Неоновый Рай», «Акватика» и «Белое  Золото». К тому же у гримеров и визажистов он идет под названием «коллистик-74-К». Я только позаимствовала нужное количество кристаллов. Как видишь – все оказывается довольно просто!
Крид не удержался, и облапил девушку, стискивая в грубоватых объятиях. Гейша сработала в привычной манере – достаточно чисто, элегантно и эффективно. Виктора даже кольнула досада: если беловолосая так печется о Хосе, то что…
-Эва,- мужчина вдруг посерьезнел, - не мое это дело, но кажется у вас с Хосе наладилось? Он славный парень, и любит тебя…м… - Крид замялся, растерянно скребя подбородок всей пятерней. – Мне кажется, - решительно завершил мужчина, - у вас не все так плохо?
Девушка под  рукой капитана затихла.
-Вик,  - глаза льдинки впились в янтарные огоньки, - давай не будем об этом, ладно? Хосе замечательный парень…меня никогда никто так не любил…это очень…приятно…поэтому  будет еще больнее…потом…
Смешавшись, Эвелин замолчала и ткнулась головой в плечо Крида, легонечко обнявшего беловолосую. Говорить не хотелось, да и Эва не стремилась облечь в слова терзающие её мысли и чувства. Хосе давал ей столько чувства, столько ласки и тепла, что светлокожая буквально растворялась в нем, тая от прикосновений горячей ладони, окунаясь в мерцающую бездну глаз, без слов способных сказать ей о любви.
-По крайней мере двоих мы уложили, - умерив тон, произнес Крид, растирая плечи светлокожей. – Смотри, сиреневые вернулись.  А наши все нет…
Трое из команды сиреневых, все девушки, как на подбор стройные и эффектные, вошли в тренажерный, переговариваясь между собой. Следом, в двойную дверь проскользнула невысокая мужская фигурка, облаченная в свободный костюм с короткими рукавами.
Крид напрягся; движение рыжеволосого заставило Эвелин насторожится. Мужчина в костюме оказался сухощав, с плавными кошачьими движениями. Темноглаз и черноволос, на вид не старше тридцати- тридцати пяти лет. Эвелин сузила глаза, всматриваясь в незнакомца. Что-то слишком знакомое проскальзывало в движении. Какое то смутное напоминание. Крид стиснул её плечо, вынуждая поморщится.
-Старый приятель, - в голосе красного капитана зло звякнул металл, - твой латино довольно точно описал эту рожу. Детка, твой Хосе сдался под нажимом, и показал мне красавца, ткнувшего ему перо под дых. Правда я обещал ему не говорить тебе…Но при некоторых обстоятельствах…Сегодня просто праздничный день, не находишь?
Эвелин не отвечала. Смотрела. Во все глаза, ощущая как изнутри поднимается так давно позабытая пурпурная пелена, заставляя тело гореть лихорадочным ожиданием. На входящих в зал представителей других команд она не смотрела. Даже на близнецов Эванс, пропуская голоса растрещавшихся точно сороки братьев мимо слуха. Крид повернул голову, всматриваясь в лицо альбиноса.
-Эва?
Никакого ответа; лицо  - точно маска. Окаменевшее, неживое, с горящими глазами.
-…Гейша?
Пустые глаза убийцы уперлись ему в переносицу, заставляя содрогнутся. Крид, гигант Крид, способный разорвать человека надвое, ощутил как на  шее зашевелились волосы и кожа покрылась пупырышками. В его руках сидела не Эвелин, а Белая Дама. Мужчина медленно разжал объятие. Вокруг шелестели голоса гладиаторов, обменивающихся впечатлениями, секьюрити у дверей прибавилось – видимо руководство распорядилось усилить бдительность.
Оттолкнувшись от плеча Крида, Эвелин поднялась на ноги, встряхиваясь и потягиваясь всем телом. Внимательно посмотрела на Виктора, и развернулась, направляясь в сторону дамской комнаты. Туда же,
на ходу перекинувшись шутками с девушками сиреневых и пропустив эффектных гладиаторш впереди себя, двигался  Паули…

...Встревоженные утренним известием о смерти гладиатора, охрана и руководство «Неа» не могли предположить, что неприятным сюрпризам на сегодня подошел конец.
Зайдя в дамскую комнату, Эвелин поприветствовала девушек из другой команды, и вошла в одну из кабинок.
Камеры охватывали пространство перед коридором, ведущим в  уборные, оставляя в «слепой зоне» непосредственно входы в мужские и женские комнаты, расположенные по соседству, через тонкую перегородочку…
У ней было не более минуты  на все действа: пока в дамской девушки переговаривались, запершись по кабинкам, дверь в четвертой приоткрылась, пропуская стремительный темный силуэт, метнувшийся в сторону выхода…
Паули стоял спиной к выходу. Расставив ноги и чуть склонив голову. В белый фаянс писсуара туго ударило, зажурчало…
Силуэт, проскользнувший в дверь, не сбавляя скорости, бесшумно и неотвратимо надвинулся на мужчину, успевшего в последний миг услышать шорох за спиной.
Блеснуло. Влажно хлюпнуло.
-Я не промахиваюсь, - вполз в уши бесстрастный  шепот.
На пол закапали желтые, резко пахнущие капли. Паули выгнулся дугой, распахнув глаза, хватая воздух скрюченными пальцами. Беззвучный, зажатый ладонью крик, перешел в хрип, постепенно ослабевая.
Из-под левой лопатки мужчины  показалось узкое, заляпанное красным лезвие. Вырвалось, взлетело, вонзаясь в плоть. Два удара – один в пах, ближе к краю бедра, рассекающий паховую артерию, и второй - в печень, оба смертельные, нанесенные уже мертвому телу. Удар в спину, под лопатку между ребрами, пронзил сердце наемного убийцы. Тело с шорохом осело у писсуара, точно куль муки, скрючившись на залитом мочой полу…Рукоять длинного, узкого ножа торчала из тела. Удар в печень удался убийце лучше, чем Паули, месяц тому назад.

-Слухи ходят… - Крид переговаривался с парой игроков из сиреневых, завязав непринужденную беседу и обсуждая сегодняшний вызов Ванессы. Хана жалели, и как всегда – ставили на Чемпиона. – Мецгер был отвратной скотиной, - убежденно произнес сиреневый, мрачноватого вида мужчина, коротко остриженный и с извилистой татуировкой, тянущейся от ушей к затылку на выбритых участках кожи. – Говорят, Бешенная постаралась?
Крид ухмыльнулся во всю ширину улыбки, посоветовав меньше слушать сплетни. Тревога грызла мужчину изнутри, Крисс и Суарас еще не появились. Как и Эвелин, скрывшаяся в уборной пару минут назад.
-Может сами ей спросите? – Просиял Крид, кивком головы указывая на показавшуюся группку девушек, вышедших из коридорчика. Беловолосая довольно оживленно переговаривалась с двумя девушками, улыбаясь самым приветливым образом. Виктор едва удержался от недоуменного хмыканья, глядя на простившуюся с чужими гладиаторшами светлокожую, направляющуюся в его сторону.
-Вик?
Мужчина обернулся, распахивая объятия Фрейе. Суарас выглядел несколько уставшим после медосмотра, но при виде своей беллы, тепло улыбнувшейся латино, воспрял духом, нежно обнимая беловолосую, точно самое ценное на свете сокровище.
-Устал? – Участливо поинтересовалась Эвелин, ласково проводя по щеке парня, прикасаясь к порезанным, шершавым губам, и целуя его в щеку. Крид с не меньшим трепетом сжимал в объятиях хрупкую фигурку некрииски, гладя девушку по спине. С Эвелин Виктор обменялся взглядом, получив ответ на вопрос без слов. Оба знали, что произошло и оба хотели оградить своих любимых от неприятного открытия.

Освободившийся от гипса Хосе буквально лучился счастьем – ненавистный лубок, мешавший движениями последние три недели, наконец разрезали хирургическими ножницами, высвобождая немного отекшую, покрытую шелушащейся кожей руку латино. Согнув для пробы несколько раз пальцы, Хосе не удержался от радостного вопля, прислушиваясь к ощущениям. Приятно было чувствовать себя вновь в строю. Кроме того – обещания следует выполнять. Близнецы Эванс и прочие могли подождать. А в начале…
Первым делом неутомимый латино решил обратиться к дорогому существу, наверняка забывшему обещание смуглого мужчины о немыслимых радостях. К тому же Хосе испытывал физически неприятные ощущения, оставляя Эвелин одну, без присмотра. Произошедший две недели тому разговор не дал определенных результатов. Светлокожая попросту не понимала переживания Хосе, искренне недоумевая по поводу его беспокойства: будь её воля и полное отсутствие ограничений, Эвелин развязала бы натуральную бойню, действуя с максимальной эффективностью. Наемник, которым она была большую часть своей жизни, видел лишь одну задачу: обнаружив угрозу – уничтожь её любыми средствами. Хосе думал иначе, но доводить дело до первого скандала не стал – латино оказался более искусным стратегом в отношениях, чем Эвелин, привыкшая руководствоваться лишь собственными мыслями. Ей еще многому предстояло обучиться, смирив себя. Время лучший лекарь и учитель, надо лишь позволить ему помочь тебе.

Утомленная и расслабленная, Эвелин нежилась в постели, свернувшись калачиком и уткнувшись лбом в бок Хосе. Примчавшись из лазарета, латино первым делом заключил девушку в объятия, осыпая прикосновениями буквально с головы до пят. Рука выглядела немного непривычно, но в остальном  - никаких изменений не проявилось. О подвижности и работоспособности руки прекрасно свидетельствовали действия Хосе, ухватившего Эвелин  в охапку и увлекая за собой.
Страсть смуглого красавца  не знала границ: светлокожая растворилась в необычайном по силе и глубине океане сладострастия, потеряв счет времени. Хосе умел зажигать и поддерживать пламя, не давая девушке на одной секунды передышки. Переняв от страстного мужчины часть его горячечной чувственности, Эвелин дарила ему всю себя, отдаваясь без остатка, заставляя забыть все на свете. Оба горели и не сгорали. Оба изводили друг друга до изнеможения, чтобы после краткой передышки вновь броситься в объятия,  точно после долгой разлуки и жить только один для другого.
Хосе перевернулся на бок, скользя ладонью по телу девушки, повторяя каждый изгиб, любуясь разметавшимися волосами, лицом и улыбкой. Она не говорила ему «Люблю». Глядя в прозрачные, сияющие теплотой глаза, Хосе чувствовал себя единственным. И если мечтал кода либо услышать заветное признание, то мечтал об этом наедине с собой. Говорить и спрашивать Эвелин о ей чувствах он не хотел. Слишком хрупким было равновесие. И слишком велика вероятность получить ранящий душу ответ.
Эвелин открыла глаза, встречая мягкий, ласковый взгляд Хосе. Улыбнулась, и приподнявшись на локтях, потянулась к его губам.  С ним было так хорошо, уютно, тепло. Все, чего ей не доставало в жизни – она получала от Хосе. Его страстную, кипучую любовь к жизни, его чувство, его доверие. Эвелин прижалась к смуглому, жаркому телу, чуть дрожа. Временами она ловила в его взгляде невысказанный вопрос, настороженное ожидание, предчувствие надвигающегося. И отводила взгляд, не желая думать о будущем, об объяснениях. Не хотела…Не желала рушить хрупкий мирок, созданный ими в неволе.
-Обожаю тебя, - прошептала девушка; кончики пальцев пробежались по щеке Хосе, погладили его губы.
Время – лекарь. Время – учитель. Невозможно постичь всю палитру чувств за короткий промежуток времени, невозможно разом отсечь прошлое. Время-мистик. Время-палач. Время-любовник.
Эвелин встречала каждого из них, беря лучшее, и оставляя каждому часть прошлого.

Внизу, на точке красных, расположенной в заброшенном складе, было жарко. Синие точно с цепи сорвались: выплескивая на контролируемую Лайт и Фриманом позицию весь боевой пыл. Похоже, как опытный капитан и дальновидный стратег, Крагот приказал усилить натиск, сосредоточившись на захвате менее защищенной точки. Фриману и Лайт буквально не давали головы высунуть из-за контейнеров, служивших гладиаторам укрытием.
Раненный Паркер, перетащенный Анной и лежащий теперь в импровизированном доте из пары стальных ящиков и насквозь проржавевшего остова погрузчика, представлял не самую лучшую помощь. Лишь благодаря упрямству и внутреннему настрою, тихий ботаник, превращавшийся в определенный моменты в опасного субъекта, еще мог держать в руках оружие.
Воспользовавшись паузой, Анна выставила дуло винтовки, обстреливая разошедшихся синих. Яростный лай винтовок соперника незамедлительно возобновился, осыпая укрытие девушки дождем ложащихся одна к одной пуль. У Фримана дела обстояли не лучше – его держали в загоне по меньшей мере двое синих.
Скользя по обрубкам труб, перепрыгивая с карниза на карниз, Дримакус стремительно спускался вниз.  Послушное тело с наслаждением выполняло немыслимые, головокружительные прыжки – воздух упруго толкался то в спину, то в грудь, заставляя улыбку плясать на губах латино. Хосе чувствовал себя как рыба в воде. В наушниках раздался рев Крида, приказывающего поторопиться, иначе тот собственноручно спустит с Дримакуса семь шкур. Треск выстрелов заглушил голос капитана, вынудив того на миг прервать бурную тираду, чтобы возобновить её через несколько мгновений.  Точка Крида находилась в безопасности – те только что отбили нападение синих, и Крисс с Христианом подбодрили по внутренней связи Лайт и Фримана, чти голоса звучали совсем глухо. Тем приходилось туго. Сгорбившись  и припав на колено на вынесенном далеко над фронтоном здания  карнизе, Хосе осмотрелся, ухватился руками за край, и что есть сил оттолкнувшись, непостижимо невероятным прыжком послал тело в полет.
Непрерывный огонь синих удивленно захлебнулся, взвизгнул и застрекотал вновь. Но краткий момент передышки уже сыграл на руку гладиаторам красных. Анна и  Артур получили возможность вступить в бой, теперь уже в свою очередь отыгрываясь на помотавших им нервы синих бойцах. Дримакус, обрушившийся буквально на головы синих, внес свою лепту, сходу уложив из лазера одного и ранив другого. Фриман довершил начатое, подстрелив своего, и позволив тому отползти прочь. За раненым тянулся широкий кровавый след, заставивший Артура поморщится. Анна с доставшимся ей синим игроком не церемонилась, всадив тому заряд в грудь и добив выстрелом в голову. Паркер закашлялся, едва ворочая языком, и девушка ринулась к любимому, проверить.
-Молодцы, ребятишки. - Донесся довольный голос Виктора. Три красных точки вновь горели на мониторе, показывая бесспорное лидерство его команды. Счет полз к заветной тысяче, в исходе боя Крид почти не сомневался. – Все живы? – Нестройный хор голосов на разные лады отрапортовал о положении.
-Дримакус, - Виктор улыбнулся Фрейе,  перезаряжающей  винтовку, присев на корточки под защитой смятой гравимашины, - нехрен сидеть! Марш на крышу! Точкам доложить обстановку.
Уже развернувшийся латино нахмурился. Тишина, царящая последнюю минуту на Арене, не считая стонов Паркера и голоса Крида, обрела наконец форму, подстегнутая требовательным вопросом капитана. Синие почему то притихли.
-Чисто! – Христиан, просматривающий видимое пространство махнул рукой. Крисс повторила жест.
-Чисто! – Отрапортовал Фриман, осматривающийся под прикрытием Лайт, готовой в любой момент открыть огонь.
-Чисто!
-Чисто! – Двойной отклик близнецов Эванс, осмотревших занимаемую позицию с двойным же вниманием. Эвелин усмехнулась, легонечко ущипнув ближайшего брата, взвившегося в воздух и уставившегося на светлокожую с выражением незаслуженно нанесенной обиды.
-Твою мать!!! – Зло выдохнул Крид. Эфир отозвался выжидающим молчанием. – Кто сколько уложил? Дримакус подпрыгнул, ухватываясь за стальной трос, карабкаясь вверх. Латино понял тревогу Виктора. Слишком тихо. Если он хоть что-то смыслит, синие поднимаются вверх. Пятеро против троих, и синие не станут церемониться с красными гладиаторами, разъяренные потерей половины  команды. В наушниках потрескивали голоса, Крид шумно дышал.
Выходило, у Крагота оставалось пятеро бойцов, включая самого капитана синих. Один или двое были ранены. Хосе мчался вверх, на крышу, подгоняемый окриками Крида. То, что синие не атаковали, доказывало лишь одно – капитан уменьшившейся команды синих собрал оставшихся в живых, решив сосредоточить последние усилия на одной точке. Большая часть команды красных оказалась внизу, и позиция 3Э  - Эванс, Эванс, Эва – казалась самой выгодной точкой приложения усилий команды «Лиандри». Крагот не забыл ледяной карты, и улыбки Эвелин, стоящей пред ним под дулом винтовки и с флагом в руках.
Шквальный огонь, разорвавший тишину, подтвердил догадку латино и Крида, выругавшегося особо яростно, и приказавшего остальным оставаться на местах. Хосе прибавил прыти, взлетая вверх, вколачивая носки в выбоины на стенах, пальцами вцепляясь  в осыпающиеся под рукой фрагменты штукатурки и старого камня, подтягиваясь и не останавливаясь буквально ни на миг.

-Крагот! –Крикнула Эвелин, осматривая дуло ядомета. Опробовать новинку она успела на неосторожном бойце синих, сунувшегося в паузе между выстрелами, и заработавшего добрую порцию яда, попавшую тому в грудь.  – Помнишь меня? Помнишь. – Через полминуты удовлетворенно кивнула девушка, когда стих гром выстрелов. Обе команды засели на крыше, с той разницей, что контрольная кнопка большей частью пребывала во владении команды «Неа», державшихся за место с поистине титаническим упорством. Эвелин вовсю развлекалась, раззадоривая Крагота, державшегося настороже.
-Это не последняя встреча, Эва! – Эвелин удивленно прислушалась. В голосе мужчины звучала отнюдь не злость а предопределение. Словно Крагот решил для себя, и будет придерживаться плана. – Все только впереди. Я тебя помню. Слишком хорошо помню, беловолосая! Ну, еще разок попробуем?

Бой шел к концу, и игроки обеих команд выкладывались до последнего. Точка 3Э сопротивлялась атакам  синей команды, больше держа тех в отдалении, чем уничтожая. Перевес в этой игре вновь оказался на стороне красных, и Крагот принял это с философским спокойствием. Эвелин не могла признать за капитаном синих мастерства и выдержки. Кроме того, тот обещал еще встречи.